Востоковедение, которого раньше не было
8 июня завершил работу ХХVII Петербургский международный экономический форум, участие в котором приняли представители 139 стран и территорий. Особое внимание на Форуме было уделено новым возможностям торгово-экономического сотрудничества стран БРИКС и развитию делового партнерства в рамках Шанхайской организации сотрудничества. В современных условиях все более востребованными становятся специалисты со знанием восточных языков и готовых к коммуникации с представителями восточных культур.
Востребованы они и в организации Форума, так, более 30 студентов Института востоковедения и африканистики НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург работали в этом году на ПМЭФ с делегациями из стран Азии и Африки в качестве волонтёров.
О том, как в ответ на новые запросы рынка труда развивается образовательная программа «Востоковедение», мы спросили директора Института востоковедения и африканистики, профессора Евгения Зеленева.
— Евгений Ильич, что ждёт абитуриентов на бакалаврской программе «Востоковедение» в 2024 году?
— В востоковедном проекте питерской Вышки мы отошли от модели образования, когда всех учат одному и одинаково, и где, например, китаисты слабо представляют себе, чему учат кореистов, индологов или арабистов. Перефразируя классика, скажу так: все смешалось в востоковедном доме, но это — отражение глобального смешения Востока и Запада, критериев добра и зла, справедливости и несправедливости и т.д. Руководители высшего образования обязаны брать на себя ответственность за то, как и чему они учат современных студентов, но будущее слишком неопределенно. Из общего контекста мировых событий следует почти аксиоматичный вывод, что ответственность самого студента за выбор образования, за его содержание и направление также принципиально возросла, по сравнению, скажем, даже с тем, что было всего 10 лет назад, не говоря уже о более далеком прошлом.
Исходя из этого, важный принцип нашего обучения — создание условий для самореализации личности, когда сам студент определяет траекторию своего обучения, выбирая свыше 50% того, чему его будут учить.
— Поясните, пожалуйста, как это выглядит на практике?
— Выбор первого и второго восточных языков, второго европейского языка, выбор дополнительной специализации в рамках майнора (обучение по программе практически любого невостоковедного факультета), наконец, на третьем курсе выбор одной из шести отраслевых специализаций, придают востоковедному образованию в нашем проекте подлинную междисциплинарность и индивидуальную уникальность. Более подробно об этом Вы можете прочитать на страничке образовательной программы.
— Итак, главный принцип Вашей программы — создание условий для самореализации личности. А есть ли другие принципы обучения, которые Вы могли бы также четко сформулировать?
— Всего несколько лет назад Ваш вопрос вызвал бы у меня затруднения. Но к данному моменту сама жизнь подсказала нам эти принципы, некоторые из них сформулированы студентами, некоторые — преподавателями. Все они вместе составляют некий моральный кодекс или, говоря языком военных сословий Востока, «Кодекс чести», следовать которому надлежит всем, кто идет путём востоковеда.
— Что же это за принципы?
— Второй принцип нашего образования — формирование у студента современной картины мира, баланса между анализом и синтезом, то есть умение не только дробить до бесконечности сложные сущности, делая их простыми для понимания, но и умение синтезировать, обобщать, постигать целостный образ изучаемого, каким бы сложным он ни был.
Следующий принцип — преобладание практико-востребованных навыков над абстрактно-теоретическими. Учить (учиться) нужно тому, что можно использовать в реальной жизни, что послужит развитию карьеры, откроет путь к материальному достатку, наконец, поможет стать успешным.
Четвертый принцип — обучение должно нравиться и студентам, и преподавателям, чему способствует обратная связь, дающая студентам возможность оценивать работу преподавателя, вносить рекомендации по совершенствованию учебного процесса, делая это анонимно в рамкаx так называемой Студенческой оценки преподавания.
Принцип номер пять — снижение и смягчение стресса, который неизбежно возникает у студента при обучении. Для этого существуют так называемые репетиционные часы, когда любой студент, почувствовавший отставание, например, в изучении восточного языка, может получить индивидуальные консультации у своих преподавателей, причем совершенно бесплатно.
Ещё один принцип возник сравнительно недавно, и связан он с современными цифровыми технологиями — обучение методам верификации полученных знаний, навыкам и приемам распознавания ложных, фальсифицированных или устаревших знаний. Этот принцип основывается на обучении технологиям искусственного интеллекта применительно к гуманитарным и социальным исследованиям, уже начиная с первого курса.
Наконец, седьмой принцип — завершающий, но, возможно, самый важный. Студент и преподаватель — равновеликие величины, поэтому они могут творчески взаимодействовать и сотрудничать в образовательном пространстве. При этом никакое высокомерное отношение преподавателя к студенту или неуважительное отношение студента к преподавателю не может иметь место.
— Можно заключить, что Вы назвали семь главных принципов современного востоковедного образования?
— Не готов утверждать это так категорично, но что-то универсальное и полезное в нашей «великолепной семерке», конечно же, есть.
— Какой вывод из сказанного стоит сделать читателю?
— Вывод каждый должен сделать сам. Мы, коллектив преподавателей и студентов, искали и ищем универсальную формулу, которая могла бы выразить дух и смысл нашего востоковедного проекта. В итоге родился следующий лозунг, он открыт для обсуждения, но уже принят многими востоковедами нашего проекта: «Вежливость, сильный характер и трудовая этика».
Вежливость — культура взаимоотношений, которая не может быть нарушена ни при каких обстоятельствах.
Сильный характер — умение встречать неудачи с достоинством, извлекать из них уроки и неуклонно двигаться дальше.
Трудовая этика — и обучать, и учиться с одинаковой душевной и интеллектуальной самоотдачей.