Дай пять: что советует почитать Михаил Вячеславович Копотев
Традиционная рубрика Питерской Вышки возвращается — с шестью книгами. В этот раз своими рекомендациями с читателями поделится Михаил Вячеславович Копотев, доцент департамента филологии и академический руководитель магистерской программы «Языковые технологии в бизнесе и образовании». Он рассказывает, на какие книги о лингвистике и художественные произведения стоит обратить внимание.
Владимир Плунгян, «Почему языки такие разные» и Майкл Томаселло «Истоки человеческого общения»
Я много читаю по специальности. Из этого множества назову две книги, которые меня по-настоящему вдохновляют, превращая лингвистику в интеллектуальное приключение, в детективное расследование. Это, во-первых, детская книга Владимира Плунгяна «Почему языки такие разные». Она учит, как легко, но не поверхностно писать о сложности и многообразии человеческих языков. И во-вторых, книга американского лингвиста Майкла Томаселло «Origins of human communication» (в русском переводе: «Истоки человеческого общения»). С одной стороны, это серьезная научная работа: в ней обсуждается главная особенность человека как вида, которая оказывается не такой уж уникальной. С другой, — она написана захватывающе глубоко: прочитав ее, понимаешь, что в жестах и криках младенцев можно разглядеть наших далеких предков, превративших примитивные сигналы в сложнейшую интеллектуальную систему.
Кен Робинсон, «Образование против таланта»
Британец Кен Робинсон — единственный рыцарь-педагог, получивший титул именно за заслуги в образовании, а его короткая лекция на TED’e — самая популярная за всю историю этой конференции. Я советую прочитать все книги Робинсона, тем более что основные переведены на русский язык. Особо я бы выделил Out of our minds: learning to be creative (в русском переводе «Образование против таланта»). В этой книге он показывает, что современная школа — продукт индустриальной революции — не справляется и не справится с задачами сегодняшнего дня. Робинсон предлагает пути к тому, что сейчас называется «индивидуальная траектория в образовании», к раскрытию потенциала каждого человека. Для меня это и настольная книга родителя, и гайдлайн для реформы образования.
Мария Степанова, «Памяти памяти»
Эта книга для тех, у кого есть прошлое. По содержанию это роман-погружение в историю семьи. На самом деле он о причудливой работе коллективной и индивидуальной памяти. При внимательном взгляде то, что мы помним, оказывается навязанным большой историей, вычитанным у других, полузабытым и полупридуманным. Как и у Пруста, реальные события неизбежно растворяются во времени, но перед тем, как окончательно исчезнуть, они превращаются в мозаику были-небыли, которую мы называем памятью и из которой выстраиваем свою идентичность. Мне кажется, это одна из самых важных русских книг XXI-го века, показывающая как наша память (не) справляется с грузом прошлого.
Владимир Сорокин, «Манарага»
С романом Владимира Сорокина «Манарага» у меня очень личные отношения. Подозреваю, что найдется не так много читателей, которые не только знают, что такое Манарага (гора на Урале), но и были на ее вершинах (на обложке книги именно они). Это единственная книга, которая одновременно приносит мне подлинное интеллектуальное наслаждение и возвращает чисто физическое ощущение победы над горой, на которую я не смог забраться в далёком 1996-м, но смог десять лет спустя. «Манарага» — это отличный постмодернистский текст: чем лучше вы знаете классическую литературу, тем больше удовольствия получите от тонких пародий и исторических кульбитов. В конце концов, это уморительно смешная книга: чего стоит сцена, в которой герой пытается жарить рыбу на «Мастере и Маргарите», но, как выясняется, не только рукописи не горят…
Борис Пастернак, «Доктор Живаго»
«Доктор Живаго» — одна из моих любимых книг, которая в последнее время опять стала актуальной. Можно сказать, книга о творчестве, о преодолении и любви, но это банальности, которыми описываются сотни романов, включая очень плохие. Однако Пастернак показал, как пережить заурядность и в тексте, и в собственной жизни, как пройти через жуткие времена с чем-то бо́льшим, чем жизнь. Он возвращает поступку его метафизическую ценность. Этот роман не про «настоящих героев» или «безумную страсть» — он про стратегию поведения в периоды, когда накатывает колесо истории: если выжить невозможно, нужно действовать и совершать выбор так, чтобы пережить время и оказаться по другую сторону, — за пределами собственной жизни. Это ценный опыт, который нам, похоже, еще пригодится.