«Искусство — бессмысленная вещь, но при этом самая осмысленная»

В издательстве «Вита Нова» вышел сборник пьес Евгения Щварца «Голый король». Иллюстрации к книге нарисовал Юрий Штапаков, известный гравер и живописец, а еще преподаватель Школы дизайна НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург. В интервью Юрий рассказал о работе над книгой, свободе и индивидуальности, стратегии неудачника и лайках в соцсетях.

– Юрий Александрович, сегодня вы состоявшийся художник с огромным разносторонним опытом за плечами. Когда вы поняли, что хотите стать художником и посвятить свою жизнь искусству?

–  Я из простой семьи. Как-то раз в третьем классе на уроке рисования я перевел какую-то картинку через переводную бумагу и что-то там раскрасил, и учительница сказала родителям: «Ой, ваш мальчик хорошо рисует, отдайте его в художественную школу». Художественная школа и архитектурный техникум – это единственные заведения, которые я окончил. Причем сначала я был отличником, но потом мне это становилось неинтересным, и я превращался в троечника – мне было наплевать. Образование было очень плохим. К сожалению, и сейчас многие преподаватели отвратительно обучают, они учат просто продавать искусство.

Потом в армии я работал художником-оформителем и понял, что вот это мне интересно. После армии продолжил работать оформителем в одной конторе. Параллельно я рисовал для себя, и мы с другом начали заниматься гравюрой.

– На ваш взгляд, какие качества являются ключевыми для художника?

– Индивидуальность. Если мы будем стараться нравиться людям, то это не искусство. Искусство – это когда человек сам для себя что-то делает, и если это кого-то торкает, то все хорошо. А если человек заранее делает, чтобы понравиться, чтобы его купили, то в этом смысла нет. Неважно, что человек нарисует, важно, как он это сделает. Даже самые бредовые идеи – самые лучшие, потому что они необычные!

У меня стратегия лузера-неудачника, потому что я не люблю деньги, не люблю арт-бизнес, не люблю продавать свои работы. Конечно, иногда хорошо сделать выставку, чтобы посмотреть на свои произведения в другом пространстве. Я теряю интерес к своим работам, как только их сделал. Думаю: «Хорошо, это я могу», и у меня сразу появляется идея для следующей работы. Я все время развиваюсь. У меня нет некой цельности. К каждой идее у меня определенный подход.

– Сейчас вы преподаете в Школе дизайна НИУ ВШЭ ─ Санкт-Петербург. У вас есть собственная методика работы со студентами?

– На мой взгляд, дизайн и искусство – это разные вещи. Дизайн – это работа по заказу, независимых дизайнеров очень мало. Искусство же – это свобода.

Я своим студентам говорю, что самое главное – это индивидуальность. Я их провоцирую постоянно: рассказываю всякие притчи из жизни, про искусство, как сделать так, чтобы было интересней. Я могу их направлять, подсказывать. Мы обсуждаем тему, и я предлагаю, как можно сделать круто. А когда мы заканчиваем обсуждение, они понимают, что это их идея, а я ее просто вбросил.

Я всегда повторяю, что индивидуальность – это самое главное. Как ее выразить – это уже другой вопрос. Иногда я прошу их выкладывать в сеть свои произведения, чтобы получить фидбэк. Мы проверяем так: если много лайков – значит, работа не очень. Если мало и от профессионалов – то хорошо. Я своим студентам всегда говорю: «Художник – это не профессия даже, а самое крутое состояние, когда ты понимаешь, что все на свете придумано и отрисовано художником. Все, что нас окружает, придумано художником. Если Бог создал мир, то художник создал другие материальные вещи». Мои студенты в Вышке за полгода делают серьезные выставки наряду с членами Союза художников, в котором я состою. Они делают все классно, когда не хотят понравиться.

– Главным поводом нашей встречи стал выход книги издательства ВИТА НОВА «Голый король», над иллюстрациями к которой вы работали. Скажите, когда вам предложили взяться за работу над этой книгой, вы сразу согласились?

– А мне не предлагали, я сам предложил. Я подумал: кого бы мне было интересно сделать, чтобы он был настолько странный и многоплановый? Я взялся читать Шварца, потом прочитал его дневники. Он был очень скромным, замкнутым, неконфликтным человеком. Его произведения просты только на первый взгляд. Мы все знаем классического Шварца, а у него есть произведения очень странные, практически воспевающие режим. Именно эта странность мне и понравилась.

Я сразу позвонил своим друзьям, Алексею Дмитренко и Алексею Захаренкову, и рассказал про свои идеи к этой книге. Нарисовал несколько иллюстраций, показал, и они были в восторге, потому что все было сделано необычно и непохоже на мои другие работы. Я хотел сделать классную книгу: с иллюстрациями на всю страницу, без ограничительных белых полей. Мне очень нравится работать с фактурой, поэтому для фона я сделал такую штуку: я фотографировал куски стен петербургских домов – царапины, трещины… Распечатывал эти фото на специальном струйном принтере, который купил для этой работы. Пока краска на картинке еще сырая, ее можно растушевать мокрой кистью или добавить детали – так я добивался нужной фактуры. А уже потом на напечатанный фон наносил свои изображения. Получилось как на сцене: я выстраивал эти кадры как задник в театре для пьесы. Практически никто в пьесе не имеет имен, поэтому я делал очень простые супрематические фигурки и выстраивал сцены вот на этих распечатанных листах.

И еще мне понравилась в этой книге находка: я долго думал, как сделать обратную сторону иллюстрации, все время хотел, чтобы на обратной стороне что-то было. И потом по наитию сделал так, что обратная сторона выглядит, как будто ты смотришь со стороны на картинку, как бы из-за кулис, как будто в театре находишься. Там много черного, и в нем просветы. Вот эта свежая мысль мне очень понравилась. Через три года книгу напечатали.

– Все эти три года вы работали над книгой?

– Конечно, нет. Книгу я довольно быстро сделал. Когда у меня есть идея, я стараюсь выработать ее, пока увлечен. Я работал месяца три, но это неважно. Когда у тебя есть идея, самое главное – сделать композицию, все остальное – сидишь и получаешь удовольствие, медитативно создавая картинку.

– Как вы выбираете эпизоды для иллюстраций?

– Я беру, то, что мне интересно. Иллюстрации не должны быть все в куче, они должны распределяться по всему тексту. И еще мне нравится, когда у меня или другого разбирающегося человека возникают некие аллюзии на тот круг, с которым коммуницировал Шварц, на того же Акимова. Мне хотелось отобразить то время, всю цепь событий в одной простенькой картиночке, связанной с Ленинградом.

– У вас большой опыт создания иллюстраций к различным произведениям. Были ли работы, от которых вы отказывались?

– Предложения были, но мне они были неинтересны. Я этим не зарабатываю деньги, поэтому я берусь за работу, только если она мне симпатична. Я обычно сам выбираю, что буду делать. Или меня просят мои друзья.

– Есть ли какой-то определенный план работы, которому вы следуете, чтобы в полной мере передать суть книги через изображение? Вы читаете биографию автора, изучаете произведения, может быть, что-то еще?

Не могу сказать, что изучение биографии и самого произведения – это основное. Все должно быть связано, а если это получается интуитивно – еще лучше. Интуиция вообще очень важна. Но и изучение биографии здорово помогает. От этого иногда приходят коннотации, новые связи. Мне очень нравится, когда идеи появляются спонтанно, независимо от тебя. Когда ты решил сделать именно так интуитивно, а потом понимаешь, насколько сильно это связано с идеей.

– Над какими проектами вы сейчас работаете?

– Я делаю выставку к своему дню рождения. Планирую сделать ее в лестничном пролете и совместить с вечеринкой.

Кодовое название еще одной выставки – «Невинные жертвы». Это в основном про людей, которых со мной нет, выставка моей истории, где я окидываю внутренним взором пространство и время и понимаю, что несправедливости нет. У меня много друзей умерло, из-за которых собственно я живу, я как бы за них стараюсь что-то сделать.

Мне интереснее, когда выставка наполнена новыми интересными и даже странными идеями. На мой взгляд, искусство все время должно развиваться, иначе это будет вовсе не искусство. Если мы будем стараться рисовать, как тот же Репин – мы не сделаем ничего нового, поэтому наша задача – постоянно делать другое, находить новые возможности.

Многие художники сейчас делают диджитал-арт, саунд-арт – они просто по-новому высказываются. Художник постоянно находится в поиске новых форм выражения. Искусство – это гораздо шире, чем Русский музей или Эрмитаж. К сожалению, с современным искусством дела обстоят намного сложнее, потому что мало кто его понимает. Чаще всего это искусство ненакрашенное, оно специально иногда отталкивает зрителя, как бы провоцирует. Оно не дает тебе спать, вызывает беспокойство.

– Вы сказали, что современное искусство сложно для восприятия. Как обычному человеку научиться понимать современное искусство?

– Искусство вообще не для всех. Надо просто побольше смотреть, побольше читать, самому, может, пробовать что-то сделать. Рецепта единого нет, не надо заставлять никого понимать. Это зависит от самого человека – хочет он понять или нет. Людей понимающих очень мало. Но художник не работает для людей, он работает для себя. Обратная связь, конечно, важна, но если ты будешь пытаться понравиться – ничего хорошего не получится.

– «Звездами не рождаются, ими становятся» – относится ли это к художникам?

– Бывает, художниками рождаются, но я знаю, что были такие люди, которых задавила система образования, и они перестали быть художниками. Среди художников я не вижу ярких звезд, это все-таки другая работа. На мой взгляд, главное – это желание стать кем-то и не бояться выглядеть неправильным. Художник талантлив, если он бросает вызов себе.


Благодарим издательство «Вита Нова» за предоставление иллюстраций.

Текст подготовила Олеся Онищенко, студентка 1-го курса образовательной программы «Менеджмент»