Команда проекта РФФИ участвует в обсуждении проекта федерального закона о молодёжной политике
10 ноября состоялась онлайн встреча «Молодёжь и молодёжная политика: концептуализация понятий в свете новых реалий». На ней присутствовали исследователи молодёжной политики, руководители молодёжных центров, представители молодёжных некоммерческих организаций, а также чиновники органов исполнительной власти. Главная повестка встречи – обсуждение проекта федерального закона о молодёжной политике.
Отметим, что это уже вторая встреча учёных и практиков для обсуждения законопроекта. Первая встреча состоялась 30 июля, в ходе которой обсуждалась общая концепция законопроекта. Учёные не согласились с предложенными формулировками в законе. Поэтому на второй встрече ключевыми стали вопросы, связанные с уточнением понятий «молодёжь», «молодёжный возраст», «молодёжная политика», «государственная молодёжная политика» и «негосударственная молодёжная политика». Также был затронут вопрос современного понимания государственной молодёжной политики как отрасли, систем органов по делам молодёжи, роль Министерства по делам молодёжи и его концептуальные очертания.
Встречу модерировал Кочетков Андрей Валентинович, доктор юридических наук, профессор кафедры государственной службы и кадровой политики РАНХиГС, который высказался о противоречивости основных терминов, используемых в законопроекте, в особенности, проблемы понимания молодёжи и молодёжного возраста. Как отметил учёный, настоящий законопроект с одной стороны, говорит о поднятии границы молодёжного возраста до 35 лет, а, с другой стороны, об упразднении верхней границы молодёжного возраста.
Во второй встрече экспертов в области молодёжной политики приняла участие команда проекта РФФИ «Антикризисный потенциал молодёжных политик России и Европы в эпоху глобальных рисков: национальное воображаемое, патриотизм и социальная вовлеченность». Руководитель проекта Елена Омельченко дала комментарий, рассказав об исследовательском проекте и его перспективах, изменении границ молодёжного возраста в пользу увеличения интервала, а также о необходимости применения поколенческого измерения к определению молодёжи и молодёжного возраста.
В ЦМИ сейчас идёт проект, посвящённый сравнению молодёжных политик России и европейских стран. Мы смотрим на четыре европейских страны: Финляндию, Великобританию, Германию, Грецию. А также Россию. Я обещаю, что, когда мы его завершим, мы обязательно сделаем презентацию, если будет интересно, с радостью представим. Главная идея исследования - посмотреть, какие формы молодёжной политики лучше реализуются в России, а что можно было бы взять, принять, использовать из опыта наших европейских коллег. Что касается возраста, наверное, нам ещё не хватает такой вводной теоретической составляющей как поколенческий анализ. Мы сейчас тоже активно с этим работаем, и другой наш проект посвящен взрослению российской молодёжи. Насчет снижения возраста, если говорить о каких-то логических основаниях, которые лежат в основе этого предложения «14-35 лет», то, действительно, я согласна, что молодёжь раньше начинает культурно социализироваться, включаться, благодаря активному вовлечению в информационное пространство и познанию разных источников, каналов коммуникации. У них больше возможности выбора и ориентации в этом выборе более индивидуальны, выстраиваются в соответствии с жизненными проектами. Уже в четырнадцатилетнем возрасте могут складываться идеи относительно будущего, карьеры и в том числе относительно семьи, здоровья. Они очень экологически просвещенные в отличие от нас и старших сверстников. Поэтому, насчёт раннего возраста, а чем это нам, в принципе, грозит? Что касается старшего возраста, мне представляется, что за этим надо видеть какие-то экономические основания. Среди них - рынок труда, определённые условия, которые существуют сейчас на рынке труда для включения, для занятия там какого-либо места. И мы видим, что в этом смысле существуют виды государственной поддержки, например, грантовая поддержка молодёжных инициатив, которые государство рассматривает в отношении молодых семей, молодых предпринимателей, НКО, в том числе Росмолодёжь, и увеличение возраста все-таки позволяет в этом пространстве дольше существовать и иметь возможность участвовать в каких-то подобных инициативах государственной поддержки. Тем более, сейчас, в ситуации пандемии, происходит схлопывание каких-то ниш, рынка труда для талантливой креативной молодёжи. Я думаю, вы согласитесь, все фиксируют рост миграционных планов молодёжи, которая профессионально и карьерно ориентирована, именно в силу снижения представлений о вариантах будущего и будущих траекториях развития и возможностей саморазвития, самореализации в выбранной сфере, выбранной задачи жизни. С точки зрения политики, нужно смотреть политический запрос на этот возраст. С точки зрения культурной составляющей или отнесения себя к молодёжи, если мы действительно посмотрим истории молодёжи, то мы можем вспомнить комсомольский актив, который был от 40 лет и выше и считал себя определённым молодёжных ядром. И возраст молодёжи действительно очень варьировался в представлении о том, кого относить к этой группе, и по каким правилам. Поэтому, действительно, мы считаем, что идея конструирования молодёжи или конструирования границ молодёжности зависит от самых разных вещей, таких как: политический режим, культурная ситуация, экономическая составляющая, определяющая какие-то перспективы, ресурсы современной молодёжи в разных поколенческих когортах. Если мы совместим поколенческую перспективу, например, поколенческий анализ и будем видеть различные поколенческие черты внутри этого достаточно большого интервала, то мы сможем ориентироваться, выделяя молодёжные группы 14-17 или 19 лет, 20-25 лет и 30-35 лет. Потому что представления о жизни в этих группах различаются, хотя и семейные планы, и репродуктивные планы и представления о времени реализации, они развиваются, но развиваются в соответствии с изменяющейся экономической, культурной и социальной картиной.
11 ноября законопроект «О молодёжной политике в Российской Федерации» был принят Государственной Думой в первом чтении. Поправки к законопроекту будут внесены в тридцатидневный срок после принятия.