«Развитие людей – это самая большая гордость»
Заведующая Международной лабораторией экономики нематериальных активов Елена Анатольевна Шакина рассуждает на портале Окна роста об академической культуре разных стран, важности вовлечения студентов в исследовательские проекты и особенностях работы лабораторий в регионах.
— Расскажите, как вы приняли решение связать свой профессиональный путь с экономикой, финансами и менеджментом? Всегда ли вы знали, что хотите заниматься наукой?
— Не могу сказать, что я всегда знала, что хочу заниматься наукой. Да и выбор экономики, финансов и менеджмента был не совсем осознанным. Несмотря на то что эти специальности в конце 1990-х годов считались одними из самых востребованных и конкурентных, при поступлении я имела смутное представление о том, куда иду. При этом мне очень сильно нравилось, что Вышка в Перми тогда была новым университетом с прогрессивными взглядами, а построивший ее коллектив сильно отличался от всего того, что можно было видеть в экономике до этого.
Наукой я захотела заниматься уже в процессе обучения. Хорошо помню, как, будучи на третьем курсе, я смогла выиграть студенческий научно-исследовательский конкурс и как сильно меня это тогда вдохновило. Но здесь стоит сделать оговорку, что тогда наука в Вышке только начала формироваться, поэтому я все еще не до конца понимала, какой областью буду заниматься. Из-за этого у меня, наверное, был достаточно нестандартный путь становления в академии, если сравнивать его с путем большинства других молодых преподавателей и исследователей.
— При каких обстоятельствах вы начали работать в Вышке?
— Я стала работать в университете, еще будучи студенткой пермской Вышки, когда меня взяли лаборантом на кафедру финансового менеджмента. После окончания специалитета в Перми я поступила в аспирантуру московской Вышки. В Перми тогда аспирантуры не было, она открылась только в этом году. Мне сразу очень повезло с коллективом: я попала на кафедру финансового менеджмента, которой руководил Лев Ильич Якобсон, а моей научной руководительницей стала Марина Григорьевна Колосницына. По окончании этого этапа своего научного пути и защиты кандидатской я поняла, что несмотря на то, что я получила замечательный опыт благодаря работе с профессионалами своего дела, у меня все равно было недостаточно навыков, не появилось хороших статей. К тому же я все еще не знала, какой сферой хотела бы заниматься. Я защищала кандидатскую по государственным финансам, однако осознавала, что не хочу продолжать развиваться в данном направлении.
Параллельно у нас на кафедре успела образоваться небольшая группа коллег, которым было интересно изучать специфические модели поведения компаний и то, как они инвестируют в ресурсы, не имеющие материального воплощения (например, интеллектуальные). Сегодня эта тема обрела большую популярность, выходит множество статей, но тогда это считалось достаточно новым направлением. Мы стали проводить встречи, учиться собирать и обрабатывать данные, подаваться на различные гранты. И здесь нам опять же очень повезло: нам удалось получить внутренний грант Вышки «Учитель и ученики» (впоследствии мы получали этот грант целых три раза). Он сразу дал нам возможность увеличить коллектив, и к нам стали приходить молодые сотрудники, недавно окончившие учебу.
Внутренние ресурсы университета позволили нам создать задел для дальнейших более масштабных и серьезных проектов. После этого мы выиграли грант на международную лабораторию, два раза получали грант Российского научного фонда. Ничего бы этого не произошло, если бы в какой-то момент нас не поддержала Вышка. Внутренние гранты – отличные инструменты для того, чтобы давать молодым коллективам вроде нашего возможность наработать себе базу и использовать ее, чтобы стать более конкурентоспособными вовне.
— Почему вы решили получать PhD в Университете Виго в Испании?
— В то время, когда мы получили вышкинский грант в третий раз (тогда он стал называться «Научно-учебная группа»), я стала задумываться о получении опыта более серьезных и масштабных исследований, результаты которых можно было бы опубликовать в зарубежных научных журналах. Хотелось создавать исследования, которые были бы интересны более широкой профессиональной аудитории, а не только русскоязычному академическому сообществу. А для этого необходимо не только публиковаться на английском языке, но и выходить на другой уровень качества. Ведь в международных журналах выше и конкуренция, и стандарты качественного исследования. Пришлось признаться себе, что у меня не было достаточно навыков, чтобы это сделать. А значит, нужно было эти компетенции каким-то образом развивать, продолжать учиться.
Первой такой «остановкой» стала международная летняя школа при Университете прикладных наук г. Бремерхафен в Германии, посвященная управлению изменениями в экономике и финансах. Вышка в тот момент активно поддерживала идею участия студентов и молодых исследователей в таких мероприятиях. Как впоследствии выяснилось, школа эта была в большей степени ориентирована на студентов и их международный нетворкинг, поэтому мы с коллегой, с которой приехали на летнюю школу, были значительно старше и опытнее большинства участников. Тем не менее мне повезло встретить там будущего научного руководителя и соавторов.
— Какие отличия от российской академической культуры вы заметили?
Несмотря на то что Университет Виго – далеко не самый сильный университет в Европе и мире, тем не менее в нем работают очень мощные специалисты. На научных семинарах я сталкивалась с серьезной критикой от коллег по департаменту, в котором я обучалась. А еще там гораздо более плотная академическая среда: почти невозможно было встретить человека, который не был бы вовлечен в какие-то исследовательские проекты. И это благотворно влияет на работу, ведь все активно занимаются исследованиями, разговаривают на одном языке и прекрасно понимают друг друга.
Сейчас очень радует, что и Вышка за последние годы сильно изменилась и сделала огромный шаг вперед и теперь действительно представляет собой сильный европейский университет. И пожалуй, основным моментом здесь является осознание того, что одного преподавания становится недостаточно. Нужно принимать участие в исследованиях, создавать какое-то новое знание и уже с ним выходить в аудитории. Например, в то время, когда я получала первую научную степень в Вышке, это 2004–2007 годы, перед преподавателями просто-напросто не стояло явной задачи публиковаться. А тех, кто это все-таки делал, воспринимали как отдельную группу, которую далеко не все понимали. И посмотрите, какой скачок был сделан с того момента!
— Менеджмент и финансы – довольно прикладные области знаний. Как, на ваш взгляд, можно мотивировать студентов оставаться в академии?
— Действительно, многие из тех, кто оканчивает те же бизнес-школы, не выбирают для себя академическую карьеру, ведь в целом в мире таким выпускникам довольно просто выйти на рынок труда и получить достойное продвижение. К тому же менеджмент – очень молодая и разнообразная наука. Здесь молодому исследователю найти место под солнцем относительно проще, чем, например, в области финансов или теоретической экономики, где уровень конкуренции очень высок. И в основном эта конкуренция имеет место среди немногочисленных выпускников самых сильных PhD-программ в мире.
Ну и самое важное. Я придерживаюсь мнения, что у каждого человека есть набор естественно сформированных предпочтений, на которые почти невозможно повлиять. Поэтому максимум, что можно сделать, – это вовремя заметить тех ребят, которые потенциально хотели бы заниматься наукой. Это очень специфический интерес, который есть далеко не у всех. И кстати, он далеко не всегда связан с каким-то очень высоким уровнем интеллекта. Понятно, что у людей, которые приходят в университет, есть какие-то амбиции по поводу развития своего мышления, но интерес к самому исследованию, к поискам есть у достаточно маленькой доли студентов, и это совершенно нормально. Поэтому бессмысленно пытаться менять предпочтения студентов, например «перекупить» тех, кто хочет идти в бизнес.
Задача университета – это сначала создать правильные условия для того, чтобы у студентов проявился интерес к науке, а затем вовремя заметить его и продолжать подпитывать дальше. Важно предоставлять студентам возможность присоединяться к исследовательским проектам, и делать это нужно как можно раньше, уже со второго или третьего курса бакалавриата. Затем для таких ребят нужно создавать исследовательские треки в магистратуре и аспирантуре, где им будет действительно интересно и где они смогут реализовывать свой потенциал.
— Как создавалась Международная лаборатория экономики нематериальных активов?
Первоначальный коллектив лаборатории сформировался на основе нашей научно-учебной группы и партнерства с Университетом Виго. Сложилось так, что моя идея поехать получать PhD дала нам возможность создать международную лабораторию, а мой научный руководитель был привлечен к работе в лаборатории в качестве международного руководителя. В 2014 году мы официально открыли лабораторию в Перми и получили грант от Вышки, а уже в 2015 году нам удалось получить грант Российского научного фонда. Все это дало нам мощный импульс для развития.
— Как выбирались направления для исследований?
— Мы начинали с темы интеллектуальных ресурсов, а потом так сложилось, что достаточно много людей заинтересовались экономикой спорта, и теперь это одно из самых сильных наших направлений. Там доступны очень хорошие данные, и именно на работе с данными изначально была построена наша лаборатория. Мы занимались исключительно эмпирическими исследованиями и поэтому постоянно искали для работы новые интересные данные. Это стало в определенный момент отличительной чертой и конкурентным преимуществом наших проектов.
Позже у нас стали появляться направления, связанные с изучением российских компаний. Это очень интересный кейс, потому как российский рынок в целом был сформирован не так давно. И этот переход к рыночной экономике дает возможность тестировать разные гипотезы из экономических и организационных наук, используя, например, квазиэкспериментальный дизайн. Именно по этому направлению мы смогли получить поддержку Российского научного фонда.
То есть новые направления всегда находятся в движении, формируются довольно ситуативно. Порой ты просто читаешь какую-то интересную статью или слушаешь интересный доклад, и появляется желание изучить какие-то новые идеи, углубиться в новую область знаний. Мы всегда руководствовались тем, что нужно поддерживать любые идеи и проекты, даже те, которые не связаны с нами напрямую. В итоге в нашей лаборатории всегда появляется что-то новое, а какие-то проекты теряют свою актуальность и со временем завершаются.
— Что изучает экономика нематериальных активов и почему это важно?
— Сейчас уже все прекрасно понимают, что компании развиваются не за счет своих физических активов, станков на производстве или транспортной инфраструктуры, а благодаря другим ресурсам: идеям, технологиям, бизнес-моделям и, конечно, людям, которые готовы делиться с компанией своими знаниями, талантами, идеями... Проблема состоит в том, что, несмотря на очевидность этого знания, далеко не всегда так же очевидно то, как это описать и измерить. Очень сложно понять, сколько тебе нужно какого-то определенного актива или ресурса, чтобы получить тот или иной результат. Эти проблемы мы и пытаемся изучить в своих проектах.
В первую очередь мы определяем, что это за ресурсы и какова их конфигурация, а затем решаем более сложную задачу, переводя эту информацию в вид, доступный для количественного анализа. После этого мы смотрим, как компании аккумулируют эти активы и какие результаты получают. При каких условиях результат компании выше? А при каких ниже? Как выстроить политику в отношении интеллектуальных ресурсов в кризисные периоды? Чтобы ответить на все эти вопросы, мы часто используем в исследованиях квазиэкспериментальные данные и сравниваем, как различные воздействия влияют на результат компании или, например, спортивной команды, если мы говорим об экономике спорта.
— С какими главными вызовами вы столкнулись как руководитель международной лаборатории?
— Наверное, самым главным вызовом для нас всех стало сохранение талантливых сотрудников и открытие филиала лаборатории в Санкт-Петербурге. С момента создания лаборатории мы мечтали сформировать достаточно большой коллектив. Мы хотели, чтобы нас и наши исследования начали узнавать. А для этого просто необходимо профессионально расти и расширяться. В Перми масштабироваться было очень сложно. Это в целом довольно распространенная проблема среди региональных вузов: кампусы с большим трудом удерживают талантливую молодежь. Молодые амбициозные ребята ищут больше возможностей и рассматривают переезд в столицы как важный этап своего профессионального развития. Несмотря на то что мы сформировали сильную команду в Перми и сохранили достаточно много исследователей, большинство из них все равно в итоге переезжали в Москву, Санкт-Петербург или за рубеж.
Впоследствии мы приняли решение открыть второе ядро лаборатории в Санкт-Петербурге. Оно еще совсем молодое, но уже начинает давать свои результаты. А в коллективе уже работает большое количество сильных специалистов, которым не нужно предоставлять дополнительные стимулы, чтобы остаться здесь.
— Какими результатами работы лаборатории вы особенно гордитесь?
— Развитие молодых исследователей – это и есть самая большая гордость и достижение лаборатории. По сути, это люди, которые самостоятельно себя развивали через наши проекты и смогли добиться огромного прогресса. Причем далеко не у всех из них за спиной имеется сильная аспирантская программа, как это принято в европейских вузах. И при этом каждый стал конкурентоспособным специалистом на международном академическом рынке.
Безусловно, делается очень много важной и интересной работы: проекты, исследования, публикации. Но все это больше инструменты для профессионального роста членов нашего коллектива. Ребята, которые к нам приходят, – это чаще всего молодые начинающие исследователи и преподаватели, которые за счет ресурсов университета и более опытных, в том числе зарубежных, коллег могут двигаться вперед. И нам хочется верить, что это не только приносит пользу нашим проектам, но и становится ценным для университета в целом.
Материал подготовлен при участии Алины Ефимовой