«Индустриальный стиль — это бренд Питерской Вышки»

На портале Уральской индустриальной биеннале современного искусства вышло интервью с заместителем директора НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург Ингой Валерьевной Сазоновой. Инга Валерьевна рассказала о новом опыте освоения индустриального наследия в Санкт-Петербурге, о том, как зарождение новых трендов сочетается со следованием уже отработанным стандартам, о принципах открытости и доступности.

— В 2015 году один из корпусов Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге разместился в бывшем здании ткацкой фабрики — Никольской бумагопрядильной мануфактуре. Это очень интересный кейс и опыт освоения индустриального наследия. С чем пришлось столкнуться, может быть, подстроиться под особенности такого приобретения?

— Конечно, история нашего здания на Кантемировской на многое повлияла. Когда мы его получили, на этажах стояли тяжелые станки, через каждые три метра высились чугунные колонны. Затевая ремонт, проектировщики — это было еще до нас — придумали эти колонны зашить гипроком и сделать квадратными. Это проще всего и по пожарным нормам, и по работам. А колонны очень красивые: старинные, чугунные, с цветочным орнаментом. Стоит сразу сказать, что еще в 2001 году здание признали объектом культурного наследия, фасады, окна и объемные планировочные решения были признаны предметами охраны. И когда мы взялись за ремонт нашей новой командой и поняли, что эти колонны должны быть просто зашиты, что мы сделали? Мы вызвали КГИОП [Комитет по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры – прим. ред.] и сказали: «Посмотрите, какие прекрасные колонны, разве это не памятник?» КГИОП включил их в предмет охраны. Можно сказать, что мы сами проявили инициативу, но мы их спасли. И теперь эти колонны подчеркивают индустриальный дух нашего корпуса.

— Почему в Петербурге вы брали именно индустриальные объекты?

— Если не федеральное учреждение и федеральные средства, то кто сможет это все поднять и сохранить? Частный инвестор либо снесет все, либо сделает простой и дешевый ремонт, чтобы приспособить здание под сдачу в аренду и получать прибыль. Частникам не выгодно заниматься восстановлением объектов, и их можно понять. На самом деле, Кантемировская появилась у нас случайно. Мы не покупали это здание, а получили его от Росимущества. А в итоге сейчас у всех Питерская Вышка ассоциируется именно с корпусом на Кантемировской. Мы приняли для себя такой индустриальный стиль и стараемся придерживаться этого направления, в том числе и когда рассматриваем новые объекты для приобретения.

— То есть, случайно получилось, и это уже как тренд?

— Да, тренд. Бренд питерской Вышки. Мы ассоциируемся с индустриальной архитектурой, несмотря на то, что у нас есть здания, подобные дворцовым. Здание на Канале Грибоедова, в котором мы сейчас находимся, относится к 1966 году постройки, а примыкающее к нему — к началу 1890-х годов. Но, соединенные переходами, они создают единый образ.

— По ощущениям, на Кантемировской зашили полы, а здесь оригинальные, насколько я помню?

— У нас есть годами отработанные стандарты ремонта. Мы ничего не зашиваем, вообще не используем гипсокартон и различный пластик. Старые слои напольного покрытия мы максимально снимаем и делаем одно покрытие. Например, здесь раньше было пять слоев: линолеум, сверху плитка, снова линолеум, потом еще один слой плитки. Предыдущие владельцы здания при ремонте укладывали покрытие на покрытие. У нас другой подход, мы предпочитаем полностью снимать до основания. Наливной пол, который мы видим, таким и был задуман в изначальном проекте данного здания. Мы провели исследование, нашли проект, изучили и реализовали замысел проектировщиков. На Кантемировской меняли перекрытия, поэтому пол там не сохранился. Наверное, изначально он был бетонный, потому что это промышленная фабрика. Сейчас там лежит ПВХ-плитка: по сути это линолеум, но он сделан плиточками очень хорошего качества. У нас есть свое видение и определенные стандарты качества полов, дверей, окон. Мы стараемся не экономить на этих элементах. Стены же мы перекрашиваем в зависимости от дизайна.

— А дизайн сами делаете? Не заказываете?

— Первоначально мы пробовали заказывать дизайн-проект. Но столкнулись с тем, что дизайнер предлагал нам свое видение. Как правило, эти решения нам не подходили. В процессе работы и обсуждения дизайнер реализовывал наш же вариант проекта, наши идеи. И постепенно мы от работ внешних дизайнеров отказались, так как не видели в ней смысла. Тот, кто представляет, как должно выглядеть пространство, его и создает.

— А ваши выпускники работают над дизайном?

— У нас, действительно, есть отделение дизайна и современного искусства, но в прошлом году состоялся только первый набор. В будущем мы, конечно, будем их привлекать к работе над проектами.

Конечно, нужно учитывать то, что у нас есть общая концепция и она распространяется на все здания. Несмотря на то, что здания разные, в архитектуре и интерьерах есть общая концепция. А наши ребята – они очень творческие. Я полагаю, что они захотят себя реализовывать: будут работать в модерновом стиле, или в лофте, или в классике. А нужно, чтобы они прочувствовали и ухватили тот наш стиль, который уже задан и существует, к которому многие привыкли и который многим нравится – и только тогда их можно будет привлекать. Я думаю, что мы можем начать привлекать наших студентов-дизайнеров в интерьерной составляющей проектов. Ребята уже имеют отчетные годовые работы, и я очень хочу использовать их идеи в будущем.

Читать полностью на сайте Уральской биеннале