Преподаватель НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург получила премию имени Л.В. Канторовича!
Профессор кафедры экономической теории Елена Яновская стала обладателем премии имени Леонида Канторовича. Для того, чтобы понять масштаб события достаточно сказать, что премия вручается раз в три года, а Елена Борисовна стала первым сотрудником НИУ ВШЭ (включая все четыре кампуса), которая получила ее.
Профессор кафедры экономической теории Елена Яновская стала обладателем премии Леонида Канторовича. Для того, чтобы понять масштаб события достаточно сказать, что премия вручается раз в три года, а Елена Борисовна стала первым сотрудником НИУ ВШЭ (включая все четыре кампуса), которая получила ее.
Премия имени нобелевского лауреата Леонида Канторовича присуждается за выдающиеся работы в области экономико-математических моделей и методов. В случае Елены Яновской речь идет о цикле работы «Кооперативный подход к задачам агрегирования и распределения», которые отражают ее вклад в развитие теории игр и смежных задач распределения неоднородных ресурсов.
Всего на всех не хватит
«Честно говоря, я никакого отношения к этой премии не имею, я не экономист. Дело в том, что в советское время, в отсутствие конфликтов в экономике, теория игр считалась математической дисциплиной. Потом мы с изумлением узнали, что в Западных университетах ее изучают на экономических факультетах. И вот, потихоньку мы осознали, что предмет теории игр напрямую связан с экономическими проблемами, а метод исследования – математический. Со времен СССР сложился термин «математическая экономика», которого нет на западе, так как там любая экономическая наука требует применения математических методов и моделей. Так что мне, конечно, давно надо было бы привыкнуть, что да, я занимаюсь экономикой.
Выдвинутый на соискание комплекс публикаций объединяет одна тема – кооперативный подход к задачам агрегирования и распределения. Как говорил один из наших сотрудников: «Всего на всех не хватит». Если бы у нас был доступ к неограниченному источнику ресурсов, то с материальной точки зрения у нас было бы все хорошо, но в реальной жизни всегда существуют ограничения, нужно как-то справедливо распределить ресурсы между заинтересованными сторонами. Это и есть задача распределения.
Агрегирование – это процесс формирования общественного мнения из личных мнений респондентов. Но это – только часть теории игр, про которую я могу говорить много. В условиях конкуренции и кооперации возникают задачи, связанные с различием интересов участников, которые формально описываются конфликтами. Те, кто занимаются проблемами конкуренции, отвечают на вопрос что делать, когда отдельные агенты вступают в какие-то отношения, а исход этих отношений зависит от совместных усилий, но каждый стремится к выгоде для себя. Те, кто занимаются проблемами кооперации, разрабатывают механизмы, с помощью которых объединение людей дает наилучший результат. Кроме того, исследователи думают, как лучше разделить полученный совместно результат между всеми участниками. Вот для второй проблемы нет никаких стратегий, здесь необходимо опираться на принципы справедливости и формализовать математические аксиомы, и из них получить принцип справедливого распределения. Но так бывает не всегда, обычно кто-то не согласен, и тогда начинаются переговоры. Вот пример с ценами на газ, есть принципы, но Украина не согласна, и вот что мы имеем.
Первым принципом справедливого распределения является пропорциональность: каждый получает соразмерно вложенным ресурсам. Но как же здесь учитывать различные пособия и социальные выплаты? Чтобы применить какой-то метод распределения, нужно, чтобы все участники были согласны, чтобы не было никаких демонстраций и протестов. А для этого необходимо четко сформулировать и разъяснить принципы, на которых основывается распределение».
Я богатый, мне хорошо
«Мир состоит из государств, независимых друг от друга. Каждое государство проводит такую политику, которая выгодна ему. Если государство социально ориентировано, то оно будет стараться, чтобы и другие учитывали интересы своего народа в проводимой политике. В условиях глобализации экономику какой-либо страны уже нельзя назвать независимой от остальных стран. В советское время нам позволялось говорить о различии интересов, но это различие было между интересами министерств и регионов, а теперь нет региональных интересов, они все глобальные. И хотя считается, что Россия – социально-ориентированное государство, но расслоение его населения становится все сильнее. И если государство как-то может это регулировать внутри, то с экономикой, подверженной глобализации в мировом масштабе, сделать ничего нельзя. Тут работает принцип «Я богатый, мне хорошо; мне все равно, что где-то в других странах люди бедные». Свободная рыночная экономика в теории игр имеет в основе агентов, цель которых – максимизировать свою полезность. Принцип таков, и он является базовым. Таким образом, если каждый максимизирует количество получаемых денег, то происходящее в условиях глобализации вполне объяснимо. По мнению Нобелевского лауреата Роберта Ауманна теория игр не является этической наукой, там заложено, что каждый участник максимизирует свою полезность. И так экономика и крутится в условиях того, что все дозволено в рамках рынка.
Математически задачи агрегирования и распределения решаются при помощи одного и того же математического аппарата, но с позиции противоположных направлений. Я изучаю именно кооперативный подход, когда агенты не конкурируют, а объединяются вместе, например, чтобы поделить бюджет. Вот сидит Дума и решает, какую долю бюджета потратить в рамках той или иной статьи. Если считать, что лоббистов нет, то это и есть кооперативный подход, потому что в Думе они собираются, голосуют и принимают решения сообща. Самое интересное из того, чем я занимаюсь – это формализация принципов справедливости, потому что о справедливости нельзя говорить однозначно. Это и равенство, и выгода, и много чего еще. Оказывается, что нет единого понятия справедливости. У Совета министров есть свои институты, которые занимаются поиском справедливого распределения.
Вся Европа сейчас связана сетями от беспроводного Интернета до газовых труб, и зарубежные ученые высчитывают, сколько каждая страна должна платить за пользование этими сетями, что является прикладной задачей. Основываясь на этих решениях, они понимают, что наиболее выгодно строить на территории того или иного государства. И этими исследованиями занимаются научные работники, и все работы по такому направлению поощряются грантами. Поэтому в Италии, например, очень хорошо организовано железнодорожное движение, и цены на билеты ниже, чем во всей Европе. К сожалению, в России власть с наукой не очень хорошо взаимодействуют».
Чтобы решать задачи, нужно их решать
Я преподаю теорию игр магистрантам Высшей школы экономики, ребята там очень разнородные. Кто-то приходит с математическим образованием, а кто-то – с экономическим. Как решать задачи с ними, если их как будто этому не учили со школьных времен. Они считают, что есть алгоритм, туда нужно цифры подставить и вычислить. Но подумать хотя бы немного им не хочется. Конечно, стараюсь их этому научить. Но из-за этого приходится ограничивать лекционные часы и разбирать задачи. Теория игр – это не гуманитарный курс, который можно заучить и сдать. Чтобы освоить азы и принципы, нужно решать простые задачи постоянно, тогда различные механизмы откладываются в мозгу, и человек начинает понимать все больше».
Физику я не любила…
Еще в детстве было понятно, что у меня склонность к точным наукам. В то время, когда я пришла в математику, никакой экономики не было, экономический факультет был самым слабым во всем университете. Мои родители – физики, сестра пошла по их стопам, а я физику не очень любила,и пошла в математику. У нас был очень сильный курс, нам преподавали большие профессора. В то время только начинали создаваться вычислительные машины, и когда начиналась вычислительная математика, то у нас даже иногородние студенты смогли устроиться на хорошие места. Оказалось, выбор специальности был сделан правильно. Некоторые пошли в науку. В 1958 году был организован Вычислительный Центр при Ленинградском отделении математического института им. В.А.Стеклова АН СССР (теперь ПОМИ РАН), и мои сверстники получили работу в нем по распределению.
Теория игр стала активно развиваться после Второй мировой войны. Война, являясь конфликтом, дала сильный толчок для развития этой научной области. Самый простой конфликт в теории игр – антагонизм – война двух сторон, и в Америке того времени целая организация –Rand Corporation --занималась вопросами стратегических и тактических задач военного происхождения. Нобелевские лауреаты Шеллинг и Ауман, эксперты в области теории игр, принимали участие в комиссии Женевской конвенции по разоружению. Там теория игр понадобилась всерьез, она позволила рассмотреть этот антагонистический конфликт. Вопросы перед учеными стояли сложные, проявлялась неполнота информации. Они не знали, собирается ли Советский Союз воевать или нет, насколько та информацияо вооружении, которую они знают про нас, достоверна и пр. Это был первый пример применения теории игр, не относящийся к конфронтации, моделируемой антагонистическими конфликтами, но в мирных целях.
Чтобы стать успешным математиком, нужно настроить логические связи в голове. Когда нас учили на матмехе, нам очень много давали нестандартных задач. Решение задач отбирало много времени, но оно настроило ум на логику, а не на шаблонное мышление. Если у человека образование такое, что его настроили мыслить логически, то ему ничего не стоит освоить любую математическую дисциплину. Математика формирует особый образ мышления. Не зря мы гордились тем, что оканчивали матмех. Кто-то из великих даже сказал, что если дать нескольким специалистам задачу любого характера, то математик ее сделает лучше.
К сожалению, это уже известный факт, что уровень интеллекта у студентов всех стран последние годы снижается. И если их поместить в те условия, в которых мы учились, то они бы не выдержали, наверное. Раньше мы изучали меньше предметов, но нас учили думать, а сейчас школьники изучают столько всего, но у них нет времени углубиться в суть темы. Конечно, есть среди них и умные люди, которые будут двигать науку, но их немного. В Высшей школе экономики уровень экономического образования, наверное, самый высокий в России, но и финансирование соответствующее. Было бы гораздо лучше, если бы во всей России так продвигались идеи исследовательских проектов и научной деятельности, если бы она везде так же финансировалась. Это дает эффект».
Подготовили Татьяна Чернова, Мария Жаркова