• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

Магистерская программа «Глобальная и региональная история / Global and Regional History»

02
Ноябрь

«Я прониклась большой любовью к антропологической оптике, но мне гораздо больше нравится прошлое», — Александра Недопекина об истории и антропологии, своем исследовании и любопытстве

Поговорили с Александрой Недопекиной об учебе на программе «Глобальная и региональная история». О раннем поступлении и выборе университетов, имперской истории и арменском языке, экспедициях, любви к прошлому и многом другом читайте в нашем материале.

«Я прониклась большой любовью к антропологической оптике, но мне гораздо больше нравится прошлое», — Александра Недопекина об истории и антропологии, своем исследовании и любопытстве

Фото из архива Александры Недопекиной

Я окончила образовательную программу «История» в Питерской Вышке. Кроме истории я два года изучала антропологию на майноре и умудрилась съездить в экспедицию в Нюксеницу в 2021 году. Там я исследовала то, как устроены похороны в сельской местности, как работают похоронные агентства, какие сложности возникают между законами и местными условиями. К сожалению, я поздно поняла, что сложно совмещать написание выпускной работы и текста по итогам моего антропологического исследования. Зато эта экспедиция позволила мне потрогать суть работы антрополога — сбор материала. Можно бесконечно говорить о работе в «поле», сидя в аудитории, но только пройдя путь антрополога своими ногами, можно понять что это такое.

К концу бакалавриата я была уверена, что хочу продолжать образование. Мой научный руководитель заранее предложил мне присмотреться к этой магистерской программе. В Питерской Вышке есть люди, которые неравнодушны к истории XIX века и имперской истории, как и я. Кроме того, я уже была знакома с университетской жизнью, и мне нравились подходы к работе наших преподавателей.

Я использовала возможность раннего поступления, уже в феврале подала документы, и к середине весны Николай Ссорин-Чайков сообщил, что меня приняли. Было здорово наконец-то ощутить определенность, выдохнуть и сосредоточиться на выпускной работе и экзаменах.

Параллельно зимой я отправляла документы в Центрально-Европейский университет в Вене. Меня приняли, но обстановка весной прошлого года была очень тревожной. Кроме того, я поняла, что финансово не потяну обучение в Вене даже со всеми предложенными скидками. Решила, что мне будет комфортнее остаться в Петербурге. Оглядываясь назад, думаю, это был правильный выбор. Слишком уж мне нравится атмосфера университета, отношения между преподавателями и студентами, наши тексты и семинары. Тем более в Петербурге находится основной архив, с которым я работаю — могу в любое время, смакуя, копаться в фондах в поисках «сокровищ».

Сейчас я продолжаю преданно заниматься историей. Хотя я прониклась большой любовью к антропологической оптике, мне гораздо больше нравится прошлое. Такому интроверту как мне проще иметь дело с мертвыми людьми (прим.ред. — смеется)

В целом, я прагматически смотрю на курсы в программе. Стараюсь по максимуму использовать возможности «исторических» предметов, но стараюсь выбирать курсы, которые были бы полезны для моего основного исследования. В этом году я с удовольствием посещала «Антропологию религии» и «Дары империи», получила большое вдохновение. 

Мне нравится, когда антропология и история встречаются. Я заметила, что именно междисциплинарные исследования в последнее время вызывают у меня приятное чувство удивления, когда открываешь что-то новое. 

Еще на втором курсе бакалавриата я заинтересовалась темой политики Российской империи в отношении армян, позже даже стала изучать армянский язык. Сейчас я продолжаю начатое в позапрошлом году исследование армянских церковно-приходских школ. Пытаюсь посмотреть на армян, армянскую церковь и школьное образование глазами чиновников из Петербурга второй половины XIX века, понять, почему они принимали некоторые законы и как реагировали, сталкиваясь с трудностями. 

Мое исследование «обнимает» целый набор тем: конфессиональная (национальная), образовательная политика, «правильное» воспитание молодежи, беспокойство о безопасности общества и государства. В этом большое достоинство и сложность исследования империй — нужно быть чувствительным к разным процессам. В моем исследовании я обнаруживаю отголоски польского восстания 1863 года и покушения Каракозова 1866 года в политике в отношении армянских церковно-приходских школ на Кавказе в 1870-80-е годы. Я рассматриваю законы о школах как отражение тревоги имперских чиновников за будущее и желание обрести опору в подрастающем поколении. 

«Попытка не пытка», — мой девиз последних лет. Полезно делать шаги навстречу своему интересу, удовлетворять любопытство бывает очень приятно. Если вам кажется, что эта магистерская программа вам подходит, будет здорово проверить это. Если это будет не так, вы получите новый опыт, познакомитесь с чудаковатыми — в хорошем смысле — людьми, узнаете себя чуть больше.