18/29.04.1711, ср. П. и Екатерина в замке Яворова

П. и Екатерина в замке Яворова, кушал у генерала К.Э.Ренне[1]. П. дал аудинцию французскому посланнику Ж.К.Балюзу. П. был окружен своими министрами, принял письмо короля Людовика XIV и сказал, что с удовольствием узнал о содержании письма. На этом аудиенция закончилась. После обеда у К.Э.Ренне Г.И.Головкин пригласил и Ж.К.Балюза, с которым П.П.Шафиров и кн. Г.Ф.Долгоруков стали вести переговоры. Сначала последовал обмен любезностями и заверениями в дружбе, но затем министры выразились в том смысле, что Франция заинтересована в войне Турции против России, выразили желание П. заключить, при посредничестве Франции, мир с турками. Было еще две конференции[2]*. Ж.К.Балюз упоминает в донесении от 05.05 н.ст., что больной царь «лечится и так как утомление от почтовой езды из Москвы сюда может повредить его здоровью», то поездка навстречу Августу II ему трудна[3]**.

Письма и бумаги П.: 1. Сенату указ о присылке в армию Б.П.Шереметева подьячих по росписи и отправке в Киев оружия с Олонецких заводов, о присылке в армию генерал-аудитора И.В.Кикина[4]; 2. Б.П.Шереметеву письмо о получении письма из Луцка, указания об артиллерии, подтверждает повторно о скорейшем движении пехотных дивизий «в указное место»[5]; 3. П.И.Яковлеву письмо о получении его письма, предписания о движении полков, о сыске необходимого числа лошадей[6].

Комментарий.

* Смысл миссии Ж.К.Балюза состоял в предложении Людовика XIV, желавшего, чтобы Россия cтала посредником при заключении мира между Францией и Морскими державами, а Франция стала бы посредником в деле достижения русско-шведского мира. Как следует из инструкций французским дипломатам, Людовик XIV после Полтавы всерьез заинтересовался Россией. С помощью П. французы хотели добиться перелома в Войне за испанское наследство и думали о том, как бы использовать Россию с ее союзниками по возрожденному Северному союзу для диверсии против Англии, Голландии и Империи, тем более, что в Версале знали о дружеских контактах П. с венгерским сепаратистом кн.Ференцем II Ракоци  и всячески их поощряли, естсественно, исходя из своих интересов. Для этого Франция и была готова посредничать в заключении русско-шведского мира. Мир позволил бы отозвать саксонские, датские и прусские войска, которые были сданы в аренду Англии и Голландии. Ради этого Франция была готова отказаться от старинного союза со Швецией, а Россия – при всей ее мощи – была далека от Франции и ей никак не угрожала. Все это было выражено в инструкции короля Ж.Б.Балюзу от 24.07.1710. Но П. был занят тогда другим – он опасался сдвоенного удара шведов и турок и без энтузиазма воспринял инициативу французов, к которым тогда вообще относился с подозрением[7]. Впрочем, вскоре он изменил свои взгляды и приказал кн. Б.И.Куракину отправляться в Париж, так как «при настоящих конжюктурах Е.ц.в. надеется свой интерес сыскать лучше при дворе Французском, нежели у иных держав»[8]. Правда, вместо кн. Б.И.Куракина во Францию отправился Г.И.Волков. П., зная давнее пристрастие Франции к Швеции, не доверял инициативе Версаля, и не зря: фактический отказ Франции сделать конкретные шаги к разрыву отношений со шведами в переговорах Г.И.Волкова – все это, в конечном счете, завело переговоры в тупик[9]. Более того, как считали русские дипломаты, Франция в немалой степени способствовала разжиганию русско-турецкой войны, учитывая антирусские действия французского посла в Константинополе маркиза П.П.Дезальера. А.А.Матвеев в июне 1711 г. писал Г.И.Головкину из Гааги, что голландцы получают известия из Константинополя о том, что французский посол «приводит Порту, чтоб продолжать войну с нами, а в то время нас примирить со шведом чтобы, оставя нас при той войне с турки, шведу к своим пользам и для развращения впредь в Германии свободныя руки подать»[10]. Словом, в России традиционно считалось, что коварству Версаля нет  предела!  

** Так это и было. В грамоте Августу II от 20.04 П. объясняет, почему не смог приехать в Краков, как его об этом просил Август II: «Я б в благоугождение В.в. охотно по желанию вашему в Краков приехал, ежели б я ради своей в Луцком зело опасной претерпенно болезни и в прочем для охранения здоровья вешнее лекарство принимать не принужден был»[11].

[1] ПЖПВ. 1711 г. С. 8, 104.

[2] РИО. 34. С. 51-59.

[3] РИО. 34. С. 56-57.

[4] ПБП. 11-1. № 4400. С. 187-188.

[5] ПБП. 11-1. № 4401. С. 188.

[6] ПБП. 11-1. № 4402. С. 189-190; Розенбецкая. Каталог архивных документов. С. 35.

[7] Крылова. Дипломатическая подготовка. С. 43.

[8] АФАК. 4. С. 416-417.

[9] Подр. см. Кафенгауз. Полтавская победа. С. 148-155.

[10] ПБП. 11-1. С. 527.

[11] ПБП. 11-1. С. 189.