Елена Омельченко: попытки «посчитать» неформалов могут иметь обратный эффект
Ситуация вокруг переписки между петербургской прокуратурой и администрацией СПбГУ продолжает развиваться. Директор Центра молодежных исследований НИУ-ВШЭ СПб Елена Омельченко считает, что подсчет студентов-субкультурщиков «по головам» - очередная попытка власти загнать молодежь в «идеологическое гетто».
Ситуация вокруг переписки между петербургской прокуратурой и администрацией СПбГУ продолжает развиваться. Директор Центра молодежных исследований НИУ-ВШЭ СПб Елена Омельченко считает, что подсчет студентов-субкультурщиков «по головам» - очередная попытка власти загнать молодежь в «идеологическое гетто».
- Елена Леонидовна, насколько я помню, прецеденты уже случались, и попытка органов «посчитать» неблагонадежных молодых – не первая?
Сам сюжет напоминает события 2007-2008 года, когда был принят проект программы по профилактике экстремизма в молодежной среде. Тогда это было обращено к школьникам, были пущены разнарядки по всем школам, «считать» неформалов и предоставлять списки куда нужно. В некоторых питерских школах до сих пор существует практика отчетности по наличию в классах тех или иных субкультур.
- Насколько эффективным инструментом в работе прокуратуры и других органов могут быть такие подсчеты?
Обращение прокуратуры в высшее учебное заведение можно расценивать как крайне неквалифицированное и некомпетентное. Университеты, несмотря на те или иные нажимы, во все времена в России были площадками демократических свобод, а такого рода одергивания, характерные скорее для периода советского времени, сейчас вообще не приемлемы. Подобные «проекты», ориентированные на молодежь, наоборот, опасны и приводят подчас к обратному результату.
- Как же найти золотую середину между сохранением демократических ценностей и безопасностью?
Университетский дух – это априори дух свободы, оппозиции и развития критического самостоятельного мнения. Основная масса ребят, включенных в так называемые неформальные сообщества, - достаточно продвинутые молодые люди, читающие, думающие, критически оценивающие жизнь. Конечно, они не «послушные» и не готовы становиться частью какой-то массы, но если мы хотим в наших университетах воспитывать людей мыслящих и способных к инновационному мышлению, о котором так много говорит руководство страны, мы должны ориентироваться на такую молодежь в первую очередь. В то же время, конечно, нужно избегать и нейтрализовать агрессивное поведение и экстремизм в точки зрения фобий, фашизма, расизма.
- Насколько власти удается это делать?
Для этого нужно различать различные молодежные движения, ведь неформальные движения не есть экстремизм, а экстремизм далеко не всегда фашизм или ксенофобия. Экстремизм может быть и патриотического толка, который подогревается программами патриотического воспитания. Меня всегда поражало фундаментальное противоречие молодежной политики в России. С одной стороны, идет декларированная ориентация на формирование широты взглядов и европейского типа мышления, политики зачастую обращаются к тому, что стране нужны творческие люди, способные на риск, открытия и свершения. С другой стороны, всячески пресекаются стремления быть непохожим. Это тонкая вещь, тонкая политика. Мы обращаемся к молодому человеку с просьбой иметь свое мнение, но как только он начинает его выражать, а оно вдруг не соответствует мнению учителя-преподавателя-президента, пытаемся заткнуть его. Никто не хочет разобраться, почему он так думает. Стоит ли загонять его в идеологическое гетто?
- Есть какие-то общие причины стремления молодежи выйти на улицу?
Нет, универсальных причин нет. Это может быть связано с ощущение несправедливости мира, системы, жизни. Может быть результатом того, что молодые сталкиваются с противоречием произносимого с трибун и существующего на самом деле. Я всячески против подавления свободомыслия и права на личное мнение, особенно в стенах высших учебных заведений, где должно происходить воспитание национальной интеллектуальной элиты.
Интервью: Татьяна Петрова, пресс-служба НИЦ «Регион»