«Свобода важна для всех, включая и русских»
Социолог, профессор Мичиганского университета, научный руководитель Лаборатории сравнительных социальных исследований ВШЭ Рональд Инглхарт рассказывает о ценностях россиян
Московские новости. 2 декабря 2011
В конце 2010 года всемирно известный социолог, профессор Мичиганского университета Рональд Инглхарт выиграл специальный грант российского Минобрнауки. Руководитель международного проекта World Values Survey, в рамках которого изучаются базовые ценности жителей более 50 стран мира, к концу 2012 года должен представить картину изменений ценностных установок россиян. О том, как идет работа, Рональд Инглхарт рассказал корреспонденту «МН».
— Почти год назад вы согласились поработать в России и возглавили лабораторию сравнительных социальных исследований в петербургском филиале Высшей школы экономики. Какие результаты удалось получить?
— Мы проводим исследования базовых ценностей россиян и жителей других посткоммунистических стран, таких как Казахстан, Таджикистан, Узбекистан, Кыргызстан, Эстония, Армения и Азербайджан. В России мы работаем в Татарстане, Тамбовской области и Москве. Опросы показывают, как меняются ценности и в мире в целом, и в России в частности. Пример России интересен тем, что распад Советского Союза и процесс перехода к рыночной системе сопровождался обвалом показателей субъективной оценки благополучия. Уровень счастья и удовлетворенности жизнью россиян стремительно упал до значений ниже, чем в Пакистане, Индии, Нигерии или других бедных странах. Обвалилась экономическая система, политическая система, развалилась система социального обеспечения, резко упал уровень жизни, продолжительность жизни снизилась, благосостояние ухудшилось. Но интересно, что уровень счастья и оценка собственного благосостояния начали снижаться еще раньше, субъективное ощущение несчастья предшествовало распаду СССР. Еще в 1981 году мы вместе с советскими коллегами опрашивали жителей Тамбовской области. Если рассматривать ее как типичную для страны, то получается, что и тогда Россия по показателям счастья была намного ниже средних значений, но выше, чем в 1995 году.
Последние исследования показывают, что субъективная оценка благосостояния и счастья восстанавливаются, и я ожидаю, что исследование, которое мы сейчас проводим, покажет еще большее восстановление. Этому есть ряд объяснений. В 1990-х годах некоторые ценности были разрушены: например, появилось чувство, что жизнь стала непредсказуемой, мы не знаем, куда мы идем. Я думаю, это продолжалось 15 лет. Согласно последним исследованиям показатели восстанавливаются частично из-за восстановления экономики. Но я думаю, что также в людях появляется чувство идентичности, люди адаптируются, молодые россияне быстрее, чем старшее поколение.
Сейчас сложился интересный феномен — между поколениями оказалась очень большая разница, и молодые гораздо более счастливы. Это отражает то, что молодежь быстрее привыкла к новому миру, в котором она живет, молодые люди сейчас совсем другие, чем старшее поколение. Они выросли с ожиданием свободы выбора, свободы путешествовать, свободы слова. Для них демократия скорее норма, кроме того они видели, как экономика развивается. Сейчас многие молодые люди думают об эмиграции, но все равно есть движение от ситуации, когда в России не было веры в будущее, до понимания, что у страны есть возможности для развития.
— Какие реформы должно провести правительство, чтобы улучшить оценку благосостояния и счастья населения?
— На уровень счастья влияет целый ряд вещей. Важной частью является благосостояние населения. Достаток значительно вырос благодаря экономическому росту, в 2008–2009 годах уровень жизни упал, но сейчас вновь восстанавливается. Это очень важный фактор. Еще одним важным показателем остается ощущение порядка. Разгул преступности и ощущение, что государство распадается на части, сейчас сменилось ощущением стабильной политической системы, что является плюсом. Важна также система ценностей. Она возвращается в форме растущей национальной гордости. Значение религии заметно растет в России. Это же происходит в Болгарии и Китае, но в Китае религиозность населения начала расти со значительно более низких показателей, чем в России. Симптомом возвращения религии стали толпы народа, стоявшие в очереди, чтобы увидеть пояс Девы Марии. Демократия также остается важным звеном системы ценностей.
Я думаю, что свобода выбора тесно связана со счастьем. В этом смысле России поможет менее бюрократическое общество. В этой области есть прогресс, но я как иностранец вижу, что бюрократии намного больше, чем в других странах. Когда я пришел в университет, мне пришлось четыре часа заполнять различные бумаги. Я уверен, что система еще не полностью восстановилась от коммунизма. До сих пор есть глубоко укоренившаяся привычка подписывать и подписывать документы. Это усложняет жизнь, снижается ощущение свободы выбора.
— Согласно некоторым исследованиям доля среднего класса и неравенства по доходам в России практически не меняется. Согласны ли вы с этим? Как вы думаете, если доля среднего класса вырастет, может ли это изменить политическую систему?
— Да, я думаю, что это будет иметь влияние. Во всем индустриальном мире за последние 25 лет растет неравенство по доходам, с этим сталкиваются США, Великобритания, Германия. Я думаю, что большой растущий средний класс очень хорош для стабильности страны. США сталкиваются с похожей проблемой, сейчас там есть движение «Захвати Уолл-стрит!», создается ощущение, что 1% населения получает все, а 99% — ничего. И это проблема. У здорового общества более эффективная система распределения доходов, плохо, когда небольшая группа населения на самом верху получает намного больше, чем им нужно. Рост доходов значительно повышает уровень счастья, когда мы двигаемся от крайней бедности до скромных уровней социальной защиты. Но выше этого уровня новые дополнительные выгоды оказывают все меньшее влияние. Я гарантирую, что если у вас есть $10 млн, еще $10 млн незначительно повлияют на ваше ощущение счастья.
— В чем основная разница между Россией и странами Восточной Европы, находящимися на той же ступени развития, в отношении человеческого счастья
— Многие страны Восточной Европы вошли в ЕС, что способствовало ускорению экономического роста. Кроме того, у них больше свободы, жизнь более предсказуема, они двигаются к стабильной демократии — и это очень способствует росту счастья, это измеряемая вещь. Анализ показывает, что значительная часть человеческого счастья зависит от свободы.
— То есть основная причина счастья — свобода?
— Это не совсем так. Это зависит от тех условий, в которых вы находитесь. Если вы голодаете, получить еду намного важнее. Но при достижении определенного уровня жизни значение свободы растет. Свобода важна для всех, включая и русских.