Два года без него

27 марта 2013 ушел из жизни Евгений Владимирович Желободько, создатель Международной лаборатории теории рынков и пространственной экономики. Данная статья о том, как складывалась научная судьба и жизнь ученого.

Начало пути

Евгений Желободько родился 25 сентября 1973 года в городе Шахтинске Карагандинской области Казахстана. Он был единственным сыном в образованной и дружной семье, его мать – Валентина Васильевна Глебова, по профессии медик, а отец – Владимир Григорьевич Желободько, горный инженер. Еще в три года, когда Евгений лежал в больнице, где ему благополучно прооперировали врожденный порок сердца, мальчика прозвали «интеллектуалом». Позже, в детском саду, он стал «профессором», прозвище закрепилось и в школе. В школьной характеристике записано, что Евгений Желободько «доброжелателен, скромен, по характеру общителен, любит читать», – таким он остался на протяжении всей жизни. Среднюю школу Евгений закончил с серебряной медалью. В старших классах он решал олимпиадные задачи, выбирал куда поступать. Посетив летнюю школу в ФМШ Новосибирского госуниверситета, решил идти на факультет экономической кибернетики.

Его университеты

Сергей Гелиевич Коковин – преподаватель Евгения в НГУ, а впоследствии друг и соавтор, называет их первое знакомство ярким. Сергей Гелиевич вел семинары по математическим моделям в экономике, на них Евгений проявлял себя самым толковым студентом, но всегда сидел без тетрадки, как двоечники. Как-то после четвертого-пятого семинара Сергей Гелиевич спросил Евгения: «Женя, а почему вы ничего не пишете?» «Незачем, я все и так помню», – отвечал студент Желободько. Преподаватель удивился и устроил опрос по пройденным темам. Евгений не только ответил без труда на вопросы, но даже изложил все детали доказательств, с указанием части доски, где они приводились. Сергей Гелиевич удивился еще больше и позвал Евгения писать у него курсовую работу. С тех пор и началась их долгое сотрудничество.

Преподавать Евгений Владимирович Желободько начал с семинаров по курсу «Математические модели экономики». Он принимал участие в составлении задачника для данного курса, в этой работе ему помогли обширные знания литературы по математической экономике. Однако позже он перешел к преподаванию микроэкономики. Дальнейшая преподавательская карьера сложилось удачно. В ту пору доценту НГУ (а ныне ординарному профессору Вышки) Владимиру Бусыгину как раз требовался семинарист для курса микроэкономики на экономическом факультете НГУ, и при посредничестве Александра Цыплакова, Желободько начал преподавать в магистратуре – читать лекции по микроэкономике. Потом к этой дисциплине добавились макроэкономика и теория отраслевых рыков, международная торговля. Нужно сказать, что преимущественно усилиями Цыплакова и Желободько магистратура ЭФ НГУ сумела поднять планку требований к студентам, которые, несмотря на строгость преподавателя, к Евгению Владимировичу относились очень хорошо 

Характер

Вспоминая Евгения Желободько, мои собеседники отмечали редкое сочетание качеств: уникальные исследовательские способности, научную щедрость и доброжелательное отношение к людям. Евгений Владимирович был удивительно общителен, мудрее многих своих друзей и коллег, и все, кто его окружал, признавали это. При нем не сплетничали - это было немыслимо, все всегда решалось честно и по-доброму.

Его начитанность и энциклопедические знания поражали. При этом он охотно ими делился, никому и никогда не отказывал как в простой человеческой помощи, так и в научных советах, на что иногда уходил весь его рабочий день. По любому научному факту Евгений выдавал информацию подобно поисковой системе: в чем смысл факта, в какой системе доказательств он фигурирует, в какой статье и в каком году о нем написано, как дальше развивалась научная мысль в плоскости этого факта, и все это с момента появления феномена до его современного состояния. Кроме глубоких познаний современной теоретической экономики: эконометрики, микро- и макроэкономики, теории отраслевых рынков, теории контрактов и теории игр Евгений из любви к математике разобрался по книгам в функциональном анализе, алгебре, топологии, вариационном исчислении, оптимальном управлении и оптимизации. Он прочел всю классическую литературу, но увлекала его и научная фантастика, волновавшая идеями о будущем человечества. Поступая в университет, Евгений написал в своем сочинении: «Если и далее перечислять произведения писателей-фантастов, то можно прийти к выводу, что общество в будущем будет с высоким развитием промышленности и науки, а также с высокими моральными устоями».

Евгений собрал огромную электронную библиотеку книг, оперных арий и классических фильмов; он зачитывался популярными изложениями новых открытий в области генетики и космоса, был в курсе мировой мысли. Рядом с ним хотелось учиться: его объяснения всегда были точными – любая задача становилась простой и понятной.

Евгений Владимирович считал, что таким должен быть настоящий ученый. Не просто профессионал в своей области, но ученый по образу жизни и восприятию мира. И он так и поступал и всегда доискивался причины явлений, даже тех, которые не относились к его профессии.

Ученым можешь ты не быть?

Моральная сторона любых вопросов для Евгения Желободько значила больше всего. Если ему казалось, что нужно что-то сделать или отдать, то он не колебался и говорил: «Лучше отдать долг дважды, чем сомневаться, отдал ли ты его».

Любопытно, что он говорил по поводу важного для большинства ученых вопроса защиты диссертации: «Нечего чепухой заниматься, на нормальные-то дела времени не хватает». Стоит пояснить, что после защиты диссертации зарплата старшего преподавателя с семи тысяч рублей поднялась бы до четырнадцати тысяч. Но Евгений Владимирович откладывал свою «остепененность», и не только из-за скучного оформления многочисленных бумажек – сказывалось и отвращение к существующей фальши научной среды, где необходимость изображать научную деятельность порой заслоняла саму науку. Евгений не хотел «лепить что-то малозначимое». Только в 2013 году, когда вышла статья в престижнейшем журнале Econometrica, имея международно признанный результат, он перестал отказываться от получения степени, но так и не успел заняться диссертацией. За этот же результат в 2013 году ему присудили две престижнейшие научные премии: имени Гайдара и имени Овсиевича. И премии тоже опоздали…

О том, что Евгений Владимирович – «неостепененный» ученый, вспоминал почти каждый мой собеседник. Вся его жизнь была отрицанием формулы «ученым можешь ты не быть, а кандидатом стать обязан». Отрицание ему удалось. В той статье в журнале Econometrica фамилия Желободько стояла первой. В экономике фамилии авторов всегда идут по алфавиту, кроме тех редких случаев, когда соавторы хотят подчеркнуть, кто именно внес в исследование основной вклад 

О бесстрашии ученого

В 2011 году, в преддверии подачи заявки на мегагрант, сотрудники будущей лаборатории провели несколько дней за обсуждением направлений своих исследований. Филипп Ущев тогда спросил: «Женя, у тебя ведь нет матфаковского образования, где же ты так хорошо научился математике?» Само собой, ожидалось услышать что-то о способностях. Но Евгений свои знания и навыки приписал педагогическому успеху своего папы: «Я был в девятом классе, и у меня не получалась задача по алгебре. Папа подошел, посмотрел и посоветовал подумать, почему эта задача помещена именно на этой странице. Не потому ли, что для ее решения нужен материал с предыдущей страницы? Я понял, что учебники надо читать самому и с начала до конца, и с тех пор проблем с математикой у меня нет». В этом весь Евгений Владимирович, часто объяснявший свои успехи тем, что ему вовремя помогли, ему повезло, он оказался в нужном месте в нужное время. И ни слова о личных заслугах и способностях – прежде всего о заслугах других. Немногие из экономистов рискнули бы читать «с начала до конца» монографии по функциональному анализу!

Да, в отличие от его старшего друга и соавтора Жака Тисса, у Евгения Владимировича не было профильного математического образования, но при этом он решал сложные задачи из теоретической экономики, которые, казалось, требовали продвинутости в высшей математике. Иногда в итоге решались они гораздо проще, чем можно было предположить. В этом особенность Евгения Владимировича: в нем сложно отделить профессиональные качества от личных. Он упрямо шел к намеченной цели и был дисциплинированным во всем. Если что-то намечал – делал, если обещал – всегда выполнял. Его высокая ответственность, прежде всего перед собой, проявлялась и в науке, и в повседневной жизни. Он видел задачу и решал ее всеми имеющимися средствами, не робея перед сложностями.

Поиск темы

По свидетельству Александра Цыплакова, друга и соавтора Евгения по учебнику «Микроэкономика – третий уровень», Желободько долго искал тему, которой мог бы с интересом заниматься, но далеко не сразу ее нашел. Начинал с теории устойчивости общего равновесия под руководством Сергея Коковина. Успешно защитил диплом по этой теме, стал аспирантом Сергея Гелиевича, но дальше дело что-то не пошло, не подготовил ни статьи, ни диссертации: тема разонравилась. При этом он все больше читал теорию, пытался узнать «экономику в целом»: микро- и макротеории, эконометрику.

Свои собственные разработки Евгений начал с темы экономического неравенства, затем занялся экономическим ростом – и тоже не стал публиковать. Затем в 2001 году они с Сергеем Гелиевичем занялись фискальным федерализмом и получили грант EERC, но международной статьи тоже не вышло. Несколько лет сотрудничали с американским экономистом Бабу Нахатой, занимались моделями ценовой дискриминации. В результате этих исследований появились три совместных статьи в журнале Economics Letters и статья в журнале Новой экономической ассоциации. В результате осуждаемой многими стратегии многотемья Евгений к 2011 году обладал энциклопедическими познаниями во всех областях экономики. Его коллеги утверждают, что Евгений знал «в общем-то, все».
Последнюю тему, оказавшуюся самой успешной, Евгений Владимирович придумал в 2008 году, она касалась международной торговли и моделей несовершенных рынков. Результатом работы стало получение мегагранта, создание международной лаборатории, статья в журнале Econometrica.

Лаборатория

Рождение интересной темы возникло из преподавания теории международной торговли. Евгений Желободько всегда читал свежие статьи к преподаваемым курсам, и вот, читая статью Кристиана Беренса, наткнулся на «недоисследованные», но актуальные и «подъемные» вопросы: как моделировать монополистическую конкуренцию «в общем виде». Первое обобщение он получил сам, второй шаг они сделали вдвоем с Сергеем Коковиным. Однако для публикации в международном журнале этого было мало – необходим был опыт написания статей в ведущие мировые журналы. Друзьям требовался соавтор. Помог счастливый случай – в Москву приехал Жак-Франсуа Тисс, и Сергей Коковин поехал с ним знакомиться. Тисс оказался замечательным человеком и исследователем, завязалось сотрудничество, а впоследствии и дружба.

Лаборатория теории рынков и пространственной экономики стала для Евгения Владимировича Желободько в какой-то мере воплощением мечты. Мечты о научном сообществе, где было бы все по-настоящему: где кипят семинары, идеи рождаются и реализовываются, приезжают корифеи. Он терпеть не мог «стоячее болото» типичного советского института. С получением мегагранта и созданием Лаборатории теории рынков и пространственной экономики он оказался в своей стихии. Тут проявилась его управленческая и организаторская жилка, в лаборатории он стал ключевой фигурой.

Прямая речь

Сергей Коковин, доцент НГУ и научный сотрудник ВШЭ: 
Благодаря исключительному опыту и научной силе Жака, наша с Женей новая тема пошла вширь. Кроме сравнительной статики рынка монополистической конкуренции в самом общем виде удалось получить анализ такой модели с множеством отраслей, затем с нелинейными издержками, с международной торговлей, с гетерогенными фирмами и довести дело до крупной публикации 2012 года в высшем по рейтингу журнале Econometica.

Для неспециалистов нужно объяснить, что общая теория такого жизненного явления, как рынок, еще юная и переживает революции идей. Начиная с попытки Адама Смита объяснить стихийное саморегулирование спроса и предложения, научные идеи вертелись вокруг двух противоположных в чем-то концепций: классической идеи совершенной конкуренции и моделей олигополии. В первой каждый производитель принимает цену рынка как заданную, а вход свободен, во второй же цена выбирается продавцом, но число конкурентов фиксировано, вход на рынок закрыт. Но с конца 1970-х, после нобелевской работы Авенаша Диксита и Джозефа Стиглица, обычным стало более реалистичное совмещение противоположных идей: каждый производитель волен назначать свою цену, но вход на рынок открыт и в него поместится столько конкурентов, что прибыль снизится до нормы. Это называется монополистической конкуренцией, поскольку каждый назначает цену на свой бренд как монополист, а конкуренция свободна и бренды частично заменяемы для потребителя. Эта модель была развита Полом Кругманом для объяснения явлений международной торговли и экономической географии, и в 1990-2000-е годы стала доминирующей. Затем, в 2003 году, после революционной работы Марка Мелитца взгляд на рынок опять существенно уточнился: на нем могут сосуществовать, не вытесняя друг друга, гетерогенные фирмы, то есть фирмы с разной эффективностью производства, и стало понятно, чем регулируется их число и средняя эффективность. Следующий большой прорыв 2008-2010 годов связан с гетерогенностью рабочих, внесенной в модель рынка Элхананом Хелпманом и Олегом Ицхоки. Но в целом, до создания моделей, дающих хорошие прогнозы, теория и ее эмпирическая проверка должны пройти еще несколько этапов. Основанная Жаком Тиссом и Евгением Желободько (по его предложению) Лаборатория теории рынка и пространственной экономики и призвана в этом приближении теории к жизни участвовать. Это ее миссия, и Женино, в некотором смысле, завещание.

Жак-Франсуа Тисс, научный руководитель ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Евгений был интеллигентным человеком, а также отличным организатором. Он обладал феноменальной памятью, что меня удивляло. Многие российские экономисты рады публикациям в российских журналах и не пытаются выходить на международный уровень, где очень высокая конкуренция. Женя же стремился к этому уровню, в результате чего результаты нашего совместного исследования Monopolistic Competition: Beyond the CES были опубликованы, в относительно короткие сроки, в журнале Econometica.

Наталья Айзенберг, доцент математического факультета ИГУ: Встреча с Женей стала для меня серьезным толчком в развитии в научном плане. Он, в общем-то, заставил меня поверить в себя. Мой сегодняшний интерес к работе – это во многом его заслуга.

Александр Филатов, доцент ИГУ: Он читал книжки и статьи в огромном количестве, я всегда поражался его работоспособности. Даже во время наших летних школ на Байкале, пока мы все ездили на катамаранах по заливам, встречали закаты, гуляли по бухтам, Женя продолжал работать, оправдываясь: «У меня тут статья интересная, дочитать надо». При этом оставался в центре компании и был очень интересен в общении.

Алексей Саватеев, профессор РЭШ: Евгений – исключительно простой человек без зазнайства и лишнего гонора. Он вел себя так, «как завещал Христос» – ничего не просил себе, ни на что не претендовал.

Александр Сидоров, старший научный сотрудник ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Евгений очень много и вдумчиво читал не только по долгу службы, художественная и научно-популярная литература разнообразных направлений тоже не оставалась без его внимания. Когда уже купленные тома заняли все свободное место, помыслы обратились к книгам электронным – и Женя, ненасытный читатель, купил один из первых образцов.

Филипп Ущев, старший научный сотрудник ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Женя – добрый и отзывчивый человек, совершенный альтруист. Благодаря Жене я понял, что такое настоящий ученый и наука. Он был не просто профессиональным ученым, а ученым по образу жизни.

Вера Иванова, старший научный сотрудник ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Его секрет заключался в необычайной работоспособности. Женя работал всегда, независимо от того, выходной день это или нет. Общительность Жени позволяла ему получать дополнительные сведения, касающиеся исследований. Он умел располагать к себе, не прикладывая каких-то специальных усилий, просто люди тянулись к нему.

Дмитрий Покровский, научный сотрудник ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Для меня Женя был выдающимся человеком с момента нашего знакомства, поскольку его главной страстью было работать в науке и делиться своими знаниями. Он был очень начитанным человеком в плане не только научной литературы, но и литературы вообще. Когда в перерывах между работой мы общались на ненаучные темы, создавалось впечатление, что он читает все, с ним можно было говорить на любую тему: вера, политика, социальные напряжения. Ему не нужно было дорогих вещей, к нему можно было легко прийти и попросить помощи, он умел искренне радоваться чужим успехам.

Сергей Кичко, и.о. заведующего ЛТРПЭ НИУ ВШЭ: Евгений оставил нам множество идей, безумное количество направлений для исследований, которые мы постараемся реализовать.

Подготовила Наталья Гросс