О том, как Евгений Родионов стал святым вопреки РПЦ
История рядового срочной службы Российской армии Евгения Радионова – яркий пример того как мнение о святости героя у Церкви и верующих может не совпадать
Автор – Жанна Кормина, антрополог, профессор НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург
История рядового срочной службы Российской армии Евгения Радионова – яркий пример того как мнение о святости героя у Церкви и верующих может не совпадать.
Евгений Радионов – один из самых почитаемых современных святых. Его карьера как православного святого началась в 1996 году, когда Евгений Родионов, служивший в пограничных войсках на территории Чечни, в один из дней бесследно исчез. Руководство рядового направило его матери уведомление о «дезертирстве» сына. Та не поверила, и отправилась по месту службы Евгения, где провела собственное расследование, и нашла следы пребывания его и еще троих сослуживцев в одном из аулов. Женщина выкупила останки солдат. Это были времена, когда пленные и их тела активно покупались и продавались. Впервые инициатива о канонизации воина-новомученика была высказана в 2001 году. Однако комиссия Русской православной церкви отказалась причислить Евгения к лику святых из-за недостаточности доказательств. Во-первых, единственным источником всей этой истории была мать погибшего, во-вторых, у церковников оставались сомнения о религиозности Родионова при жизни.
Однако святой воин оказался востребованным у верующих. Отчего-то оказалось, что говорить о воинском героизме в современной России приличествует на религиозном языке. Стали появляться иконы, ведь чтобы считаться святым, не обязательно быть канонизированным; любой канонизации должно предшествовать народное почитание. Почитатели у Евгения нашлись не только в России, но и в Сербии, Греции, где Родионов известен как Евгений Русский и воспринимается как православный, замученный мусульманами. У семиминутного русского фильма, переведенного на сербский язык, больше 120 тысяч просмотров в интернете.
Противоположный пример – канонизация Церковью в 2000 году новомучеников – в основном священников и епископов, общим числом более 1700 человек, пострадавших от антицерковных гонений в 1920-1930 годы. С ними связана другая проблема – эти канонизированные святые остались непочитаемыми, вокруг них не возникла живая религиозная жизнь, а те люди, которые в медиа появляются в качестве их почитателей, обычно оказываются их потомками. Пример - настоятель Храма Воскресения Христова и Новомучеников Российских в Бутово, внук одного из новомучеников, который в одном из документальных фильмов сетует на то, что горящих свечей перед иконами в его храме немного. Прихожане не знают, куда поставить свечку, поскольку не находят знакомых святых. Трудно любить сразу 1700 человек, этот проект оказался слишком историческим, церковной реабилитацией невинно осужденных. Клирики погрузились в архивы, и в результате их усердия верующие получили около двух тысяч справок о том, что кто-то родился, умер, и никого не выдал во время пыток.
В православной традиции телесность святого важнее его деяний. Известны случаи, когда неизвестному телу, например приплывшему по реке Мсте будущему Якову Боровичскому, «оформляли резюме» (житие) после того как он являлся во сне благочестивому местному жителю. Этой информации бывает достаточно, чтобы объявить такого покойника святым. У замученных служителей Церкви тел не оказалось.
Мученики - это всегда пограничники, принявшие смерть от рук каких-то врагов. Врагами могут быть римские императоры-язычники, большевики-безбожники. И в этом случае интересно, как на протяжении более 10 лет формирования культа Евгения Родионова менялась локализация и наименование темных сил, погубивших воина. В конце 1990-х годов это были «ваххабиты», «чеченцы», теперь же – «бандиты», «боевики». В современных секулярных СМИ Евгений, отказавшийся снять нательный крест с груди, становится святым и героем всего «русского народа»: и чеченца, и ингуша, и дагестанца.
Подготовила Татьяна Чернова