«Поле примечательно чувством свободы, когда кажется, что все познаваемо»
Этим летом студенты «Глобальной и региональной истории» и майнора «Социальная антропология» провели месяц лета в Тотьме и деревнях вблизи города. О полевом опыте, темах исследований, наблюдениях и открытях рассказывают участницы экспедиции Вера Макарова, Полина Пономарева и Яска Доброва.
Вера Макарова, студентка 3 курса ОП «Культурология», НИУ ВШЭ — Москва
Я отучилась два года на «Востоковедении» в Санкт-Петербурге, сейчас перевелась и стала студенткой «Культурологии» московского кампуса.
Это моя первая экспедиция. В Тотьму уже ездили ребята с нашего майнора по «Социальной антропологии» и много рассказывали о поездке. Когда нам сказали, что в этом году экспедиция снова организовывается, я подумала, что это отличная возможность и решила поехать.
Мы были в Тотьме целый месяц. Мне кажется, первые пару недель я использовала для разгона, чтобы понять, что происходит в городе. Поначалу я хотела пообщаться с местными, испытать какой-то классический экспедиционный опыт: поспрашивать у бабушек про заговоры и гадания. Может быть, это не очень полезно с исследовательской точки зрения, но мне хотелось получить этот «стандартный набор».
В одном из храмов Тотьмы сейчас проходят реставрационные работы. Я зашла туда и спросила, не нужна ли им помощь. Так что две оставшиеся недели я помогала в храме: красила окна, чистила подсвечники, копалась в цветнике и параллельно общалась с прихожанами, работниками храма и теми, кто занимается ремонтными работами. Я наблюдала, как меняется сакральное пространство храма, когда это не только место для службы, но и для работы.
Этот храм восстанавливается — как и многое в Тотьме — на деньги президентского гранта. Женщины, которые занимаются ремонтом храма в обычное время служат там певчими. Это тоже интересная смена роли: когда они на службе, то клирос — это место пения, а когда они работают — это место для переодевания.
У меня было очень активное включенное наблюдение. Работа в храме была изматывающая физически, и у меня не хватало времени сконцентрироваться на основной исследовательской задаче. Я немного переусердствовала с включенным наблюдением, мне не хватило общения. Надеюсь, что у меня получится это наверстать в следующей поездке.
Я подружилась с некоторыми информантами. Мне было трудно разделять себя-антрополога и себя-человека, как, наверное, многим. Я переусердствовала с этим и довольно близко сошлась с некоторыми информантками. Одну из них мы встретили случайно. Она оказалась женой одного из работников при храме. Изначально на всю эту ситуацию с храмом я посмотрела с ее перспективы: муж трудится на благо церкви, но не трудится на благо их собственного дома. Этот конфликт между домом божьим и домом мирским тоже интересен. Эта женщина все знала про Тотьму, она коренная жительница. Раньше она посещала все три тотемских прихода, но рассорилась со всеми батюшками. Так что у нее есть многое, чем можно поделиться о жизни приходов Тотьмы.
Мы открыли идеальный способ общения с информантами. Надо просто ходить под дождем, они видят, что вы промокли и сразу зовут в гости на чай. Так мы наткнулись на двух бабушек, которые были коренными жительницами деревни Варницы, соседствующей с Тотьмой. Они рассказывали, как в юности устраивали драки с городскими девочками из Тотьмы.
Мне кажется, тотемское поле очень разнообразное. Там очень яркая религиозная жизнь. У нас были девочки, которые занимались экономическими вопросами, местной кухней. К тому же как и в любом городе и деревнях, в Тотьме можно найти классические фольклорные сюжеты. Особенностью этой экспедиции было еще и то, что мы жили в разных местах: кто-то в Тотьме, кто-то в деревнях. Мне кажется, что разнообразие подчеркивается еще и за счет географической разрозненности. На самом деле, жители вологодской области привыкли к исследователям, этнографам, что тоже удобно для студенческих поездок.
Я для себя поняла, что стоит отодвинуть стеснение на задний план. Наглость — второе счастье. У информантов зачастую есть четкие представления о своих границах. Как только ты их пересечешь, они сразу дадут знать. Почему бы просто не спросить? Если информанты не могут или не хотят говорить, они просто сообщат об этом и вы перейдете к следующей теме. Если ты не спросишь, то никогда не узнаешь. Так что, если что-то интересно, то надо спрашивать и не ждать подходящего момента. Самое плохое, что может случиться — вам откажут.
Полина Пономарева, студентка 5 курса ОП «История», НИУ ВШЭ — Москва
В Тотьме я была первый раз. Нам очень много рассказывали о предыдущей экспедиции, ребята делились своим опытом о поездке. Я тоже постоянно думала весь год, что хочу поехать, поэтому была очень рада, когда все получилось.
Первое впечатление — небольшой шок. Когда мы ехали, я не представляла, что буду жить в настоящем деревянном доме. Я раньше бывала в деревнях и видела все эти побеленные дома, а здесь что-то по-настоящему аутентичное. Я была очень удивлена, что все так сохранилось. Потом уже мы узнали, что наш дом был единственный на всю деревню, который сохранился в таком виде. Нет обоев, нет побелки. Наша хозяйка вернула первоначальный облик дому 40-х годов.
Мои впечатления о деревне, о Тотьме очень положительные, как и у моей коллеги — Яски. Нам очень повезло с хозяйкой нашего дома. Она взяла нас «под крылышко» и всю экспедицию нам всячески помогала. Начиная с бытовых вопросов, заканчивая тем, что она делилась своим опытом. Она полностью проживает свою деревенскую жизнь: ее сын, Мирослав, носил дрова, мы растапливали печь, ходили за травами. Мы проживали весь этот летний цикл — как она его называет — полностью. Это было очень интересно.
Если говорить о теме моего исследования — православие и православное воспитание — я нашла там очень интересное поле. Эту тему я решила изучать, потому что писала курсовую работу по детскому и воскресному образованию. Я изучала, какие представления родители и школьники имеют об образовании — «Интервью как способ представления об общеобразовательной и воскресной школах». Лидия Рахманова очень помогла понять, что именно мне интересно в поле. Семья, в которой мы жили, была православной. У меня была возможность наблюдать за всем. Ясна, женщина, у которой мы жили, как раз сохраняет православные традиции в воспитании. Было очень интересно наблюдать, как она общается со своими детьми, выстраивает свой быт, какой у них распорядок дня. Одним словом, как православие вплетено в их ежедневную рутину.
Еще я общалась с одной молодой девушкой, которая проживает в этой деревне. Она тоже рассказала о том, как включает православие в детское воспитание. На мой взгляд, каждая из информанток подходит по-особенному к этому. Ясна старается показать детям, что православные праздники — это именно праздники. Дети должны это прожить, прочувствовать. В этом есть какая-то своя магия: вызвать у ребенка не отторжение, а положительные эмоции, чтобы православный праздник вспоминали с любовью. У другой девушки нет настолько сильного включения. Ее дети не такого взрослого возраста, поэтому она проводит только ознакомительные беседы.
Еще я узнала о народном православии в совершенно другом виде. Там сохранены такие традиции, которые я не встречала в городе. Я заходила в каждый дом и видела веточки березы, верест. Так интересно, что у каждого информанта было деревце вереста, которое они специально посадили, чтобы рвать веточку в чистый четверг и вставлять ее в дверной проем. Сейчас священники говорят, что эта традиция относится к народному православию и делать так уже не обязательно. Важно было заметить эту традицию и ее осмыслить, потому что в скором времени она может исчезнуть.
Я думаю, что хотела бы развивать исследование в двух направлениях: сделать из этого курсовую работу по народному православию, потому что эти традиции, на мой взгляд, очень специфичная вещь для Тотемского района и севера России. Мне бы хотелось побольше изучить и понять, насколько это уникально. Возможно, я бы также хотела изучать православное воспитание.
Мне очень повезло с моей напарницей Яской. Мы очень быстро нашли общий язык и поддерживали друг друга всю экспедицию. Если у нас возникали какие-то сложности эмоционального характера, накапливалась усталость, то мы старались это проговаривать, всячески поддерживать друг друга. Экспедиция прошла легко.
Я с юга России, из Краснодарского края, поэтому я никогда в жизни не ела чернику и морошку. В Тотьме я это наконец-то попробовала. Информанты нас угощали вареньем из этих ягод, готовили региональные блюда — картофельники — запеченная картошка в тесте.
С большой теплотой буду вспоминать людей, с которыми я проводила интервью. Все они — люди с большим сердцем. Их доброта и открытость отозвались в каждом.
Меня очень тронуло, что люди сами поставили в деревне часовенку. Они собрали деньги и на свои средства поставили небольшую церковь, в которой они каждое воскресенье собираются вместе и читают акафисты. Я была на этих службах, они очень тепло проходят. Все друг друга знают и очень любят. Это просто непередаваемое ощущение, когда ты приходишь и все относятся к тебе с большой теплотой. Меня попросили тоже там почитать. Это было тоже очень приятно.
Люди, несмотря на какие-то бытовые трудности — отсутствие дороги, дальность магазинов, дороговизна продуктов — живут с какой-то легкой душой. И это передалось и нам. Мы уехали оттуда абсолютно счастливые, наполненные энергией.
В Тотьме действительно сохраняется северная культура. Я думаю, что тотемское поле любопытно, потому что такого разнообразия тем мало где встретишь. Опыт, где все участники экспедиции были рассредоточены и каждый жил в своей подобранной семье, в своем хозяйстве, это очень интересно. Каждый в любом случае нашел то, что искал.
Яска Доброва, выпускница ОП «Коммуникационный дизайн» НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург
Моя тема — переезд в деревню и способы адаптации «в отдалении» от цивилизации. Я ее выбрала, потому что для меня это нечто личное. Я пытаюсь изучить разные альтернативы «вертикальному развитию», потому что после выпуска из университета нахожусь в поиске правильной для себя жизненной стратегии.
Мы шутили, что сенситивные вопросы стоит оставить на конец экспедиции, потому что так можно испортить отношения с информантами, а если задать их в конце, то можно запрыгнуть в маршрутку до Вологды и безопасно уехать. Мне кажется в этой шутке есть рациональное зерно — не со всеми информантами и не со всеми вопросами стоит торопиться, мне кажется важно поймать свой темп и чувствовать момент, когда хорошо назначить встречу «как можно скорее» а когда немного подождать. Иногда даже переносы интервью многое могут рассказать.
В этом году у меня было не так много интервью, но зато было много включенного наблюдения. Это связано с тем, что мы с напарницей жили в домохозяйстве ключевой — для меня — информантки и много взаимодействий и наблюдения происходило непосредственно в быту: во время приема пищи, общения с детьми, совместных занятий рукоделием или сбором трав. Еще я много времени провела в местном доме культуры общалась с детьми и работниками, волонтерила на мероприятиях клуба и библиотеки, наблюдала за тем, как проходят сезонные праздники. В целом, я активно участвовала в жизни деревни. Еще я проводила что-то вроде «полевых экспериментов», когда сама инициировала активности. Например, организовывала показ мультфильма в клубе. Смотрела, как отреагирует поле на мои вмешательства.
Мне запомнилось, когда к нам в гости приехала Ольга, подруга нашей хозяйки с тремя детьми. Мы проводили вместе время в разговорах о творчестве, возможностях удаленной работы, истории переезда хозяйки дома Ясны в деревню, истории их дружбы и совместных проектов. И все это во время прогулки в поле таволги, выпечки хлеба в печке, совместного ужина с пиццей и прекрасно убранным столом! Было потрясающе интересно узнать, как именно Ясне и Ольге удается уже много лет обеспечивать себя и детей без поддержки мужчин, не работая на компании, а трудясь только на себя.
Мой обычный день в экспедиции проходил так: я вставала в районе 9 утра, завтракала, разговаривала с хозяйкой (иногда мы записывали наши разговоры на аудио, как неструктурированное интервью), могла поделать что-то по дому (заняться стиркой или помочь что-то отремонтировать), затем на велосипеде выезжала в деревню, либо на назначенное интервью, либо в клуб, пообщаться с детьми, узнать какую-нибудь новость или поучаствовать в празднике. Днем у младшей дочки хозяйки тихий час, поэтому в это время я старалась быть «в поле», сходить на речку, в магазин или поговорить с кем-то на улице. После ужина я часто шла в клуб на детскую дискотеку, потому что заведующая клубом просила помогать ей «диджеить» — искать музыку, скачивать ее или включать с телефона что-то подходящее. И уже после этого перед сном я делала полевые записи или переслушивала фрагменты интервью.
Тотемское поле примечательно многообразием практик, символов и связей (сообществ), которые можно изучать и чувством свободы, когда кажется, что все познаваемо и до любого информанта можно дотянуться и разглядеть что-то интересное.
