Энциклопедия русской жизни: что имел в виду Белинский?
В одной из двух статей, посвящённых «Евгению Онегину», литературный критик Белинский назвал роман Пушкина «энциклопедией русской жизни». Эти слова позже стали афоризмом и уже почти 200 лет сопровождают любое исследование, посвящённое пушкинскому произведению. Тем не менее, смысл высказывания Белинского понятен не всем: как у жизни может быть энциклопедия? О чём в ней говорится?
Подсказка содержится в продолжении цитаты, где критик называет роман Пушкина «в высшей степени народным произведением» [2]. Посыл Белинского, таким образом, заключается в том, что «Евгений Онегин» – всеобъемлющая характеристика России начала XIX века. У многих возникнет вопрос: почему всеобъемлющая, если в романе говорится только о дворянах? И действительно, в центре сюжета – молодые дворяне той эпохи. Но Пушкин не был бы Пушкиным, если бы параллельно не рассказал нам обо всех аспектах русской жизни, включая её историю, философию, психологию и литературу.
Столичное дворянство
Роман начинается с описания занятий Онегина, но вместе с тем мы узнаём все тонкости жизни столичного дворянства: на примере своего героя Пушкин показывает, как воспитывались молодые аристократы (III), чему их учили (IV-VI), как принимали в свете (IV), какой моде они следовали (IV), какие книги читали (VII), какого распорядка дня придерживались (XV, XXXVI), как вели переписку (VI) и о чём разговаривали (V-VI). Потом мы узнаем, какая еда подавалась в ресторанах (XVI), какие пьесы шли в театре (XVIII) и какая балерина была самой знаменитой (XX).
Причём Пушкин никогда не упускает возможности развить смежные темы, параллельно той, которой посвящена строфа. Например, описывая кабинет Онегина, Пушкин умудряется не только перечислить атрибуты дворянского быта, но и рассказать об экспортных и импортных товарах, заодно осудив философию Руссо (XXIII-XXIV). И таких строф сотни по всему пушкинскому тексту, а мы пока добрались только до середины первой главы. Если бы мы ещё цитировали всё, о чем говорим, наша статья по объёму могла бы конкурировать с комментарием Лотмана.
Отдельное внимание Пушкин уделяет дворянским женщинам, которые предстают коварными, хладнокровными и расчётливыми:
Внушать любовь для них беда,
Пугать людей для них отрада.
В высших кругах водятся и другие «причудницы», излюбленное занятие которых – игра с чувствами наивных любовников. Все эти женщины духовно мертвы для Пушкина.
Очень информативными в контексте столичного дворянства являются также строфы XXIV-XXVI восьмой главы, где Пушкин завершает начатый ранее портрет высшего света. Здесь уже говорится о самих представителях светского общества: «необходимые глупцы», «сердитый господин», «дамы пожилые», «посланник, говоривший о государственных делах», «диктатор бальный», «старик, по-старому шутивший», «перекрахмаленный нахал» и многочисленные люди, «заслужившие известность низостью души».
Соответственно, под конец романа мы, сами того не ожидая, получаем полное (если не детальное) представление о столичном дворянстве.
Провинциальное дворянство
Но характеристика высшего сословия на этом не заканчивается: помимо городских аристократов у нас ещё есть помещики, которых Пушкин характеризует даже более подробно.
Сначала автор традиционно на примере одного персонажа – на этот раз матери Татьяны – рассказывает о занятиях и интересах провинциального дворянства, резко отличающихся от того, чем развлекает себя высший свет Петербурга: жена «самодержавно управляет» супругом, ведёт хозяйство, считает расходы, солит грибы на зиму, по субботам ходит в баню и может на эмоциях ударить служанку. На примере семьи Лариных также дается справка о деревенских «привычках милой старины»:
У них на масленице жирной
Водились русские блины;
Два раза в год они говели;
Любили круглые качели,
Подблюдны песни, хоровод;
В день Троицын, когда народ,
Зевая, слушает молебен,
Умильно на пучок зари
Они роняли слезки три;
Им квас как воздух был потребен,
И за столом у них гостям
Носили блюды по чинам.
Традиции провинциального дворянства Пушкин, таким образом, расписывает не менее детально, причём по слогу и выбору слов становится понятно, что деревенская культура нравится автору намного больше столичной.
Образы деревенских жителей Пушкин раскрывает и на примере сестер Лариных. В Ольге он изображает типичную провинциальную барышню:
Всегда скромна, всегда послушна,
Всегда как утро весела,
Как жизнь поэта простодушна,
Как поцелуй любви мила;
Глаза, как небо, голубые,
Улыбка, локоны льняные,
Движенья, голос, легкий стан…
Эта характеристика очень лаконична и незамысловата – в отличие от конструкций, которыми Пушкин описывает Татьяну. Здесь в очередной раз проявляется мастерство поэта: описывая героиню, столь не похожую на провинциальных девушек, он в том же описании даёт развернутую характеристику этим самым девушкам. Такой эффект достигается за счёт постоянного повторения «не» и «ни» [3]:
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью её румяной
Не привлекла б она очей.
<…>
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
<…>
Играть и прыгать не хотела
<…>
Её изнеженные пальцы
Не знали игл; склонясь на пяльцы,
Узором шёлковым она
Не оживляла полотна.
<…>
Но куклы даже в эти годы
Татьяна в руки не брала;
Про вести города, про моды
Беседы с нею не вела.
В этих строфах (XXV-XXVII) Пушкин убивает двух зайцев одним выстрелом, рассказывая «не столько о том, какой была Татьяна, сколько о том, какой она не была: она не была обычной» [3], то есть не занималась тем, что было свойственно ее сверстницам. С помощью образа Татьяны Пушкин также посвящает нас в «преданья простонародной старины»: например, мурлыкающий и умывающийся кот расценивался как знак того, что скоро приедут гости; желание, загаданное на падающую звезду, должно было непременно сбыться; чёрный монах или перебегающий дорогу заяц были плохими приметами и сулили беды и несчастья.
Но и это не всё: в тех 14 строфах, которые посвящены семейству Лариных, Пушкину удается рассказать и о жизненном пути многих дворянок. Так, в молодости мать Татьяны была влюблена в сержанта гвардии, но её выдали за помещика, который увёз жену в деревню. Там она поначалу «рвалась и плакала», но вскоре успокоилась, занялась хозяйством и «довольна стала». В рамках именно этой истории в романе звучат знаменитые слова:
Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
Будучи такой же возвышенной натурой, как её старшая дочь, Ларина в молодости любила романы Ричардсона (правда нравились они ей потому, что о них твердила московская кузина). Вскоре героиня превратилась в посредственную, приземлённую хозяйку имения, не сохранив в душе даже намёка на прежние идеалы.
Семейные взаимоотношения
В лирических отступлениях Пушкина помимо образов поместного и столичного дворянства раскрываются и многие другие темы. Например, поэт реалистично описывает отношения между родными людьми:
Родные люди вот какие:
Мы их обязаны ласкать,
Любить, душевно уважать
И, по обычаю народа,
О рождестве их навещать
Или по почте поздравлять,
Чтоб остальное время года
Не думали о нас они...
Итак, дай бог им долги дни!
Подобные высказывания, очень правдивые и потому вызывающие многочисленные осуждения у читателей, являются одной из черт реализма: Пушкин отказывается от картины семейной идиллии, но и не делает из родственников заклятых врагов. Для литературы пушкинской эпохи это было совсем не характерно, поэтому подобные лирические отступления являются новаторством поэта.
Литература
Рассуждая о содержании книг, которыми зачитываются современники, Пушкин замечает, что прежние литературные идеалы сменились новыми. Так, раньше главными героями были самоотверженные и доблестные рыцари, являвшие собой «совершенства образец». Функцией таких книг было нравоучение, в них транслировались «вечные» идеи торжества добра над злом, славы добродетели, важности самопожертвования и гуманности:
Всегда восторженный герой
Готов был жертвовать собой,
И при конце последней части
Всегда наказан был порок,
Добру достойный был венок.
Но со временем моралистические романы XVIII века были вытеснены романтическими, и на смену храбрым и честным рыцарям пришли люди с пороками:
А нынче все умы в тумане,
Мораль на нас наводит сон,
Порок любезен — и в романе,
И там уж торжествует он.
Причём нравственные принципы главных героев продолжают воспеваться создателями. Так, например, лорд Байрон романтизирует даже «безнадёжный эгоизм» – это не нравится Пушкину, и он задумывает устроить литературный переворот, первым шагом к которому становится «Евгений Онегин» – реалистический роман в стихах, посвящённый обычному человеку.
Общественное самосознание
На эту тему в романе приводится много авторских размышлений, но самое известное следует за словами об отсутствии между людьми настоящей дружбы:
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.
Мы все глядим в Наполеоны;
Двуногих тварей миллионы
Для нас орудие одно.
В этих словах речь идёт о принципе «цель оправдывает средства». Такую философию разделяли многие современники Пушкина, вдохновившиеся Наполеоном:
Мировая слава, завоёванная за какие-нибудь тринадцать лет безвестным корсиканцем Бонапарте; фантастический путь от капрала до императора, пройденный Наполеоном, – всё это вскружило головы многим молодым людям. [3]
Родион Раскольников, Андрей Болконский, Жюльен Сорель – всё это собирательные образы дворян, в той или иной степени подражавших Наполеону. Но если одни находили в фигуре полководца вдохновение покорять новые вершины, то другие – позволение во имя великой цели приносить в жертву «обычных» людей. Пушкин осуждает подобную философию: она ведёт разрушению человеческих взаимоотношений.
Описание светского общества Петербурга в восьмой главе сопровождается лирическим отступлением Пушкина об основных этапах становления русского дворянина. Так, типичный представитель высшего света должен вовремя повзрослеть:
Блажен, кто вовремя созрел.
Этот человек также должен уметь «властвовать собою» и разделять общественное мнение:
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался…
В 20 лет ему следует быть «франтом или хватом», а вот в 30 уже выгодно жениться, чтобы к 50 годам освободиться «от частных и других долгов». Добиваться «славы, денег и чинов» он должен постепенно, шаг за шагом, а не мгновенно взлетать по карьерной лестнице. В таком случае общество будет его уважать:
О ком твердили целый век:
N. N. прекрасный человек.
То есть «блажен» тот, кто играет по правилам, не выходя за пределы общепринятых норм и не позволяя себе мечтать о большем. Пушкину такая жизнь представляется пустой и ничтожной.
Мы узнали о многих аспектах жизни русских дворян. Но Белинский неслучайно назвал роман Пушкина «народным произведением»: хотя в «Евгении Онегине» по большей части говорится о жизни высшего сословия, Пушкину удаётся изобразить и другие общественные классы. Например, в первой главе говорится о купцах и ремесленниках:
Встаёт купец, идёт разносчик,
На биржу тянется извозчик,
С кувшином охтенка спешит
<…>
И хлебник, немец аккуратный,
В бумажном колпаке, не раз
Уж отворял свой васисдас.
Эти люди встают тогда, когда дворяне только-только ложатся спать, утомленные «шумом бала». Вместе с ними просыпается Петербург.
Когда Татьяна просит няню рассказать о «старых годах» и любви, Пушкин на её примере изображает типичную судьбу крестьянской девушки:
— И, полно, Таня! В эти лета
Мы не слыхали про любовь.
В истории героини раскрывается народное смирение и беспрекословное подчинение молодых воле родителей: няня Татьяны была выдана замуж в 13 лет, после того как к её родным «недели две ходила сваха». Более того, в разговоре Татьяны с няней раскрываются доверительные отношения между дворянами и слугами. Пушкин изображает их также в седьмой главе, когда Татьяна просит ключницу Анисью впустить её в опустелый дом Онегина:
И старый барин здесь живал;
Со мной, бывало, в воскресенье,
Здесь под окном, надев очки,
Играть изволил в дурачки.
Дай бог душе его спасенье.
Анисья с уважением и теплом вспоминает дядю Онегина, она признательна своему барину за учтивое обхождение.
Так в романе, посвященном петербургскому повесе, невзначай раскрывается вся Россия XIX века, и те основные аспекты, которые мы разобрали выше, составляют лишь малую часть всего тематического многообразия, к которому за время повествования успевает обратиться Пушкин. Причём лирические отступления поэта совсем не выделяются на фоне сюжета, напротив, они очень органично дополняют его и сливаются с историей Онегина в одно целое. Отступления эти «исполнены необыкновенной грации, задушевности, чувства, ума, остроты» [2], потому что в них отражается не только русская жизнь XIX века, но и личность самого автора.
Виктория Бурлакова
Источники
1. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. В 16 томах. М., Л.: Изд-во АН СССР, 1937–1949.
Научная литература
2. Белинский В. Г. Собрание сочинений: в 3 т. Т 3: Статьи и рецензии 1843-1848 // Под ред. Ф. М. Головенченко. М., 1948.
3. Долинина Н. Г. «Прочитаем Онегина» вместе: Эссе. – Изд. 3-е. / Ред. Е.В. Миненко. СПб.: «ДЕТГИЗ-Лицей», 2005. 177 с.
Другие темы курса