Открытая лекция Владимира Гельмана и Андрея Стародубцева о российских реформах начала 2000-ых
В свое выступлении докладчики заявили о необходимости пересмотра укоренившегося среди наблюдателей убеждения в том, что удачи или неудачи реформ в условиях авторитаризма являются частным следствием таких разнообразных процессов, как сопротивление заинтересованных групп (в российском случае имеются в виду олигархи, силовики, региональные лидеры и т.д.), рост цен на нефть или укрепление власти действующего президента. Авторы предлагают иную систему оценки причин успешности реализации нововведений, отталкиваясь от институциональных характеристик осуществления власти в России и выделяя три основных фактора: значимость реформы для политического лидера, возможность осуществления реформ одним ведомством и/или силами сторонников преобразований, а также длительность проведения реформы.
В исследовании рассматриваются три кейса, имевших место в России в начале 2000-х — налогово-бюджетная реформа как история успешных изменений, образовательная реформа как пример смешанных результатов и провал административной реформы. Авторы приходят к выводу о том, что при авторитарном режиме, даже в случае высокой заинтересованности политических лидеров в проведении реформ, требуется редкое сочетание целого ряда факторов, включающих в себя высокую степень координации ведомств, изоляцию команды реформаторов от заинтересованных групп, сжатые сроки проведения реформы и быстрый позитивный результат. Владимир Гельман и Андрей Стародубцев утверждают: желания авторитарного лидера провести реформу недостаточно, если он вынужден опираться на неэффективную бюрократию.
Отвечая на вопросы аудитории, докладчики объяснили, почему в России не могло быть примеров реформ, основанных на силовых структурах, и почему силовики, в принципе, вопреки распространенному мнению, не могли играть значимой роли на момент осуществления реформ начала 2000-х. Как показывает международный опыт, для успешной реализации таких изменений необходима глубокая интеграция силовых структур в органы управления государством, а также готовность лидеров применять репрессии в большом масштабе. В России ни одно из этих условий на момент начала проведения реформ не существовало. Важно понимать, что лидер не решает, на какие структурные условия он опираются — в стране не было сильного военного аппарата, но была бюрократия, именно поэтому она сыграла ведущую роль в реализации реформ.
Авторы также отметили, что на основании этого исследования сложно определить некую российскую специфику относительно факторов успешной реализации реформы, для этого требуется кросс-национальное исследование, которым, при желании, могут заняться студенты Вышки.
Говоря о студентах, стоит отметить, что на лекцию пришел практически весь департамент прикладной политологии, который не только занял самую большую аудиторию корпуса на Союза Печатников, но и частично расположился за спинами лекторов и в дверном проеме. Оживленная дискуссия не смогла уместиться в приемлемые временные рамки, не все успели поделиться своими вопросами и комментариями с докладчиками. Так что, возможно, кто-нибудь из присутствовавших на лекции студентов примет решение посвятить свои исследовательские работы кросс-национальным исследованиям проведения реформ или же составлению карты всех реформ современной России.