Образ современной России в болгарской поэзии
После распада СССР и смены политического режима в Болгарии, основной тенденцией в болгарской поэзии стал постмодернизм. Политические окраски, характерные для социалистического реализма, отошли на второй план. Таким образом, мы наблюдаем в 90-х и начале 2000-х совсем новый взгляд на Россию в стихах болгарских авторов.
В первой статье исследования были рассмотрены стихи Константина Миладинова и Райко Жинзифова, где акцент пал на образ России как не до конца понятная земля холодного севера. Но что изменилось 150 лет спустя?
Книгу Ивана Теофилова «Сон или превосходство» открывает стихотворение «Через Россию».[1]
-
«Россия видимая – звенящее чувство
снега и лесов у оловянных рек,
и снег опять с прошедшим горизонтом,
распятый на басу Шаляпина»
Глазами лирического героя Теофилова Россия является царством вечного снега. Повторение картины («Россия в плаще горностая, снег и снег/ даль и бессмертная русская зима», «И Россия отдыхает в заколдованном снегу») показывает бесконечную власть зимы и холода. И только «Уютность российских купе» и «чашку чая в матовых сумерках» дают тепла в пути и возможность двигаться и нарушить монотонность. Там, где человек сохраняет тепло в себе Россия может стать «Россией взглядов, улыбок и лиц». Таким очагом надежды можем найти в «случайном вокзале» света, там где столько всего.
-
«строения, золотые купола, небо,
в северном сиянии, вибрирующее из-за птиц,
видения улиц внезапной краской,
лица в ушанках, в бобровых колпаках...»
В «грохоте открытого, светлого вокзала» вся жизнь – все противостояние неизменности снега и тоски. В отличие от поэтов XIX века, в стихах Теофилова находим более подробный план – мелкие, на первый взгляд повседневные детали, дают движение, дают бегство от зимы. Даже в царстве вечного холода это возможно, если на фоне большой России (вечной тайги) найдем маленькую Россию (Россию деталей, «удобного купе»), благодаря которой человек может спасти себя от мороза в душе.
Схожую тематику находим и в стихах Марии Вирхов. Вирхов жила в СССР в конце 80-х, также переводила российских неформатных поэтов и сама писала на русском языке[1]. В ее книге «Ветер – мертвый язык» находим стихотворение о Москве.[2]
-
«москва
москва
там солнышко гниет
как тухлая утопшая морковь»
Вирхов рисует апокалиптическую картину мегаполиса и жизни – там, где «неба просто нет» и любая надежда невозможна. В отличие от стихотворения Теофилова, здесь движение подтверждает внутреннее состояние – невозможно противостоять, если напротив «войска/невиданных высот кремлей торчат/торчат со зла». В городе «сторожей зимы» единственная норма – стать частью депрессивной картины, потерять окончательно себя («и ты и я Москва зимой»). Границы нормального размывается, меняются восприятия («там небо смотрит задом наперед»). Отчаяние и бессилие превращаются в цинизм (в названии и в конце стихотворения Москва сравняется с женским половым органом). В поэтическом мире Марии Вирхов преобладают абсурдность (на первый взгляд) образов, запутанность и искренняя боль. Даже родная ее матери Россия не исключение.
В современной болгарской поэзии достаточно много примеров стихотворений по мотивам классической русской литературы: (Маргарита Петкова пишет «Посещение доброй воли» по мотивам «Анны Карениной»[1], Георги Рупчев посвящает стихотворение Цветаевой[2]). Однако и современная Россия не безразлична болгарским авторам. Болгарская поэзия о России отходит от политического, чтобы придать важность образа России, как состояние души и вечной борьбы с вечным холодом.
Список источников
Другие темы курса