12.12.1721, вт. П. на пути в Москву.

П. на пути в Москву.

Екатерина выехала вслед за П. По ее расходной книге можно отчасти представить себе путь П. от СПб до Москвы, которым он двигался раньше жены: 12.12 – прибытие на Ижору, «кушала вечернее кушанье, в тот же день – третья подстава, в тот же день подстава Любань; 13.12 - Крестенский ям; 14.12 – Яжелецкий ям <…>; 17.12 – Никольское, что князя Черкасского»[1].  Значит, Великий Новгород П. проехал без остановки.

Письма и бумаги П.: 1. Указ именной о вычете из жалования служащих на госпитали[2]; 2. А.П.Бестужеву-Рюмину в ответ на его донесение от 07.11. о зундской пошлине[3]*.

Разные письма и бумаги:К.И.Крюйс – Адмиралтейскую контору о посылке лучшей английской помповой кожи башмачному мастеру для изготовления сапог для П.[4]

Комментарий.

* А.П.Бестужев-Рюмин – П. о необходимости возбудить перед правительством Дании вопрос о беспошлинном проходе Зунда русскими торговыми кораблями на том основании, что «города, места и пристани, которые ныне В.ц.в. в вечное владение уступлены, имели права, прибытки и пользование оное, что все корабли купецкия беспошлинно Зунт проходили и тако Ваше царское величество пред всем светом неспоримо претензию имеете, дабы торговым кораблям из всех завоеванных портов беспошлинно Зунт проходить»[5]. Идея русского посланника в Копенгагене понравилась в СПб. А.И.Остерман писал А.П.Бестужеву-Рюмину, что П. «не токмо вашего благородия доношение всемилостивейше апробовал и похвалил, но и в приложенном указе повелел вам о том при Дацком дворе формально домогаться», ибо «дело собою явно: оные провинции всегда непрерывно сию привилегию имели и Его королевское величество Дацкое [Фредерик IV] по сраведливости в том отказать не может»[6]. Примечательно, что в вопросе об уплате Голландии рижских портовых пошлин (отданных некогда шведами голландцам в счет выплаты займа) Россия придерживалась прямо противоположного мнения, считая, что после того как Рига стала частью Российской империи, претензии голландцев не имеют под собой юридического основания[7]. Как бы то ни было, с тех пор требование открыть Зунд для русских кораблей стало одним из острейших раздражителей в русско-датских отношениях. При этом Россия прибегала к разным формам давления, муссируя идею прорытия канала через Голштинию. Игры вокруг Голштинии - думали в России – вынудит Данию уступить России в вопросе о зундской пошлине. В том же письме А.П.Бестужев-Рюмин писал из Копенгагена: «И понеже здешний двор о требовании при дворе В.ц.в. князя Голштинскаго высочества еще в опасности и великом страхе обретается, и тако чрез присутствие в Санк-Питер-Бурхе вышепомянутого принца, а особливо ежели В.ц.в. для лица ко оному толь паче милостива являть себя изволите, о щасливом успеху беспошлинного проходу сквозь Зунт несомневаюсь, а ежели, паче чаяния, здешний двор в том заупрямится, то ничем его так потревожить неможно, яко вышеозначенным принцем и ис-под страху единого, дабы В.ц.в. за онаго принца не вступились, уповаю, что здешной двор по воле и к удовольствованию В.ц.в. учинит»[8]. Посол несколько поспешил со своими прогнозами. Голштинский вопрос был сложным и П. не хотел рубить с плеча, как в Мекленбурге, а действовал осторожно. У Дании же был мощный военно-морской союзник – Англия, к тому же центральное значение голштинского вопроса для П. состояло все-таки в том, чтобы возвести Карла-Фридриха на шведский престол. Проблема Шлезвига для него была вторична, а зундская проблема еще менее важна, тем более что русских кораблей, проходящих Зунд, было ничтожно мало.

[1] Сб. выписок. 2. С. 127-128.

[2] ПСЗ. VI. № 3867. С. 466.

[3] Полиевктов. Балтийский вопрос. Прил. С. 5-6.
[4]Петровская эпоха. С. 108.

[5] Полиевктов. Балтийский вопрос. Прил. С. 5-6.

[6] Полиевктов. Балтийский вопрос. Прил. С. 7.

[7] Конингсбрюгге. История потерянной дружбы. С. 211, 227.

[8] Полиевктов. Балтийский вопрос. Прил. С. 6.