08/19.11.1716, чт. П. в Шверине.

08/19.11, чт.

П. в Шверине. П. и Екатерина кушали с герцогом Карлом-Леопольдом и гуляли в огороде[1]. К П. прибыли с верительной грамотой жители Любека (советник Яган Волтер и синдик Томас Карлстнес), просили произвести перерасчет по найму судов и подтвердить древнюю конвенцию о торговле с Россией[2].

На о. Висингсё в шведском плену скончался русский посланник кн. А.Я.Хилков[3]. В Москве умер А.А.Виниус( Юркин. «От первопрестольного града». С. 19).

Письма и бумаги П.: 1. Указ об уплате Алексеем Юрловым «на дело государю сапогов» шести талеров битых, да одного червонного[4]; 2. Пункты о возможном мире со шведами, переданные на словах маршалу ландграфа Гессен-Кассельского Карла: «1. Из провинцей взятых уступлено будет Финляндия и чтоб границе быт реке Кюмени, а протчия нам уступлены были; 2. По финскому берегу и в шерах никаких гаваноф не крепить и фартецей близ моря не строит, таких, которыя б обороняли гаваны и карабли, а для закрытия земли волно, где похотят», Станислава Лещинского не поддерживать, в голштинское дело не вмешиваться[5]*.

Разные письма и бумаги: П.И.Сиверс - П. из Ревеля о подготовке флота к компании[6].

В Москве умер А.А.Виниус[7].

Комментарий.

* Этот документ позволяет думать, что П. был вовлечен в интригу, затеянную Г.Г.Гёрцем, голштинским агентом Карла XII, с целью заключения сепаратного мира со Швецией. Началась интрига еще в августе 1716 г., когда шведы через Гаагу (кн. Б.И.Куракин) стали прощупывать почву для переговоров. Общепризнанно, что инициатором заключения сепаратного мира стал вошедший в силу при Карле XII с 1714 г. голштинец барон Г.Х.Гёрц, имевший, как считает А.А.Стерлигова («На пути к признанию империи». С. 643), полномочия для заключения прелиминарного мирного договора. К началу сентября относится письмо кн. Б.И.Куракина, сообщавшего о контактах с ним Г.Г.Гёрца и его уполномоченного, шведского генерал-майора К.Ф.Ранке, служившего у Карла, ландграфа Гессен-Кассельского. (М.Шиппан считает, что П. лично встречался с К.Ф.Ранке[8]) Они предложили кн. Б.И.Куракину начать секретные переговоры о мире. П. отвечал на соответствующую депешу кн. Б.И.Куракина, что «ко учинению мира всегда склонность свою имел и ныне оной учинить на полезных кондициях склонен и ежели есть короля Швецкого подлинное намерение сию войну прекратить и мир учинить, то б он прямо кого к Е.ц.в. прислал, а буде явно послать зачем кого не похочет, то возможет прислать кого под образом будто для трактования о картеле». Кн. Б.И.Куракин должен был заверить шведских представителей, что только путем непосредственных договоров с П. шведский король Карл XII может скорее добьется мира[9]. Но доверия друг к другу у сторон не было, любезные слова кн. Б.И.Куракина ничего не значили – всем было известно, что условия русских о территориальных уступках для короля Карла XII категорически неприемлемы и поэтому П. не спешил – кн. Б.И.Куракин получил полномочия для переговоров только через год, в сентябре 1717 г., когда стало ясно, что надежды на французское содействие в заключении мира весьма иллюзорны[10].

 В то же время, П. через своего лейб-медика Р.К.Арескина оказался причастен к шведским интригам в поддержку Якова (Джеймса) II Стюарта, что – после разоблачения всей этой затеи в Англии – резко охладило и без того прохладные (из-за Мекленбурга) отношения Великобритании с Россией[11].

[1] ПЖПВ. 1716 г. С. 98.

[2] Бантыш-Каменский. Обзор. 2. С. 197.

[3] См. подр. Козлов. Русские пленные. С. 198.

[4] Сб. выписок. 2. С. 22.

[5] КПБ. 82. Л. 317-319.

[6] МИРФ. 2. С. 152.

[7] Юркин. «От первопрестольного града». С. 19.

[8]  Шиппан. Путешествие Петра I. С. 57.

[9] Никифоров. Русско-английские отношения. С. 139-140.

[10] Конингсбрюгге. История потерянной дружбы. С. 81-82; см. также: Стерликова. Русско-шведские переговоры. С. 48-53; ее же. Мирный план Г.И.Герца. С. 20-28.

[11] Голиков. ДПВ. 6. С. 160-162.