Шесть лет в Питерской Вышке: как Анна Кротова училась в бакалавриате и магистратуре по истории

Анна Кротова — выпускница бакалаврской программы «История» и магистратуры «Глобальная и региональная история». Она поделилась впечатлениями об учебе на двух программах, рассказала о любимых предметах и насыщенной внеучебной жизни в студенческом научном обществе историков.

Анна Кротова на выпускном, 2022 год

© НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург

Поступление и впечатления

В университет я поступила в 2016 году. Подала документы в три вуза Петербурга: Вышку, РАНХиГС и СПбГУ. Когда я зашла в корпус на Кантемировской, то поняла, что останусь здесь. Оригиналы документов отдала сразу на «Историю», но еще рассматривала обучение на политолога или юриста. Не могу объяснить, почему сделала именно так, просто внутри что-то щелкнуло. Всем бы абитуриентам мои проблемы, потому что я прошла на бюджет и в Вышке, и в РАНХиГС. Раздумывала, но недолго. 

Первое знакомство с одногруппниками было в конце августа на Крестовском острове. Там есть беседка-ротонда у озера, где мы и встретились. Было жутко волнительно, неловко, но очень интересно. Первого сентября мы получили студенческие и познакомились с преподавателями. Не знаю, сохранилась ли эта традиция сейчас, но тогда Александр Михайлович Семенов произнес речь об архипелаге «История» – это такая любопытная метафора, наш миф на программе. Как архипелаг состоит из множества островов, так и в истории есть разные направления и подходы, которые связаны между собой. Он же в первый раз на этой встрече назвал нас коллегами. Представляете, руководитель Департамента истории говорит, что мы с ним – коллеги. У меня все внутри перевернулось, и я подумала, что это точно мое. Я остаюсь. 

Бакалаврский выпускной в 2020 году у меня прошел на диване из-за пандемии. Московский кампус организовал общеуниверситетскую трансляцию, где вживую выступал Валерий Меладзе. Любовь к этому исполнителю в Вышке уже стала определенным мемом, и здорово, что администрация подошла к этому серьезно. В телефоне до сих пор есть видео, где Меладзе прощается с цыганкой Сэрой. 

Но у меня осталось ощущение, будто мое студенчество не завершилось так, как должно было. Это одна из причин, почему я пошла в магистратуру на «Глобальную и региональную историю». Другая причина – программу запустили в обновленном варианте: изменился фокус, содержание, академический руководитель. Мне было интересно попробовать себя в чем-то более серьезном. К тому же мой исследовательский проект, которым я занималась еще в бакалавриате, отлично подходил под эти новые рамки. В другие вузы документы я не подавала, потому что после бакалавриата в Вышке, в нашем департаменте, у меня такого желания даже не возникло. Больше всего понравилось, что мы и в бакалавриате, и в магистратуре не делили историю на отечественную и зарубежную. Это позволяет взглянуть на процессы более глобально, но в то же время через региональную рамку ты можешь посмотреть, как они работают на локальном уровне. 

В магистратуре самыми интересными дисциплинами для меня были «Эпидемиология, медицина и гендер» и «История науки». Мы смотрели на эпидемию COVID-19 с точки зрения ее предшественниц, было очень занимательно. Курс вел Павел Андреевич Васильев, он предлагал много форматов, которые сделали занятия более интерактивными: мы работали в Perusal, участвовали в опросах через Poll Everywhere и Kahoot, делали презентации, а несколько раз к нам на семинары приходили авторы текстов, и мы могли обсудить их работы напрямую. А второй курс  мне понравился, потому что мы не просто изучали, что для науки когда-то сделали, а смотрели, как накопление научных данных привело к появлению новых исследовательских практик и институтов научных исследований, узнали, что такое история науки с методологической точки зрения и как ее стоит изучать. Эту дисциплину преподавала моя научная руководительница Марина Викторовна Лоскутова – она превосходный лектор. У нас распространена практика discussion leader: на каждом семинаре был студент, который готовил вопросы для группы и направлял дискуссию. Сперва было довольно сложно, но нам помогали преподаватели, и семинары проходили в довольно дружелюбной атмосфере. Все дисциплины были на английском. Для меня это было несложно, отлично поднимает уровень владения языком. У нас был только один факультатив на русском – «История Санкт-Петербурга» с Евгением Викторовичем Анисимовым. 

Магистерская и бакалаврская программы разные по наполнению. «История» дает тебе уверенную базу в области гуманитарного знания. В магистратуре же это знание более концентрированное, и ты чувствуешь себя иначе, преподаватели ожидают от тебя большего. В этом плане бывало сложно, потому что порой приходилось наверстывать определенные моменты, особенно ребятам, которые пришли с базой других образовательных программ. Еще одно отличие от бакалавриата – объем, который необходимо освоить. Ожидается, что ты способен переварить и понять большее количество информации. 

Выпускной в этом году был для меня очень важен. Надеть мантию, конфедератку, подбросить ее в воздух, выйти за своим дипломом, – это тот самый правильный выпускной и настоящий праздник, о котором я мечтала. Если честно, очень сложно осознать, что Вышка для меня закончилась: больше не будет пар, семинаров, курсовых и текстов, которые нужно сдавать.

Научные интересы

Я занимаюсь историей медицины, исследую историю родовспоможения в Санкт-Петербурге: как менялись практики, почему и каким образом происходила медикализация родов. Интерес появился на втором курсе бакалавриата, мне помог майнор «Социальная антропология». На одном из семинаров мы обсуждали книгу «The Online World of Surrogacy», темой которой было суррогатное материнство с антропологической точки зрения. Тогда я подумала, что в наше время существуют разнообразные практики, связанные с беременностью и родовспоможением, но ведь так было не всегда. Я предложила преподавателю с майнора, Жанне Владимировне Корминой, совместно поработать над этой темой, а через два года она посоветовала перейти к моей нынешней руководительнице, Марине Викторовне Лоскутовой. Вместе мы защити на «10» и бакалаврскую, и магистерскую работу. 

В своем исследовании я изучаю женскую повивальную практику в Санкт-Петербурге в XVIII–XIX веках. В фокусе моих работ повивальные бабки – женщины, которые получив специальное образование и диплом, могли заниматься «повиванием» – родовспоможением. Историю медицины писали врачи-мужчины для врачей-мужчин, другие участники медицинских практик, пациенты или те же повивальные бабки, часто исключались из связного медицинского нарратива. Я работаю в духе социальной истории медицины, и в своих выпускных работах мы с научной руководительницей изначально ставили целью написать историю родовспоможения от лица матери. Эта задача оказалась довольно сложной из-за отсутствия информации, которая раскрывает такой опыт от первого лица. Так в моих работах появились повивальные бабки – их легче «поймать» в источниках.

Самая интересная и сложная часть работы над историческим исследованием – работа в архиве. Мои источники датируются XVIII–XIX веками – о почерках в то время говорить даже не стоит. На каждом деле есть пометка о том, кто и когда с ним работал, как в библиотеке. И когда ты видишь, что твоя фамилия в формуляре первая и единственная, – это невероятные ощущения. У этих женщин были такие разные и интересные судьбы. Одни приезжали учиться в Петербург из самых разных уголков империи, другие росли в воспитательном доме и, достигнув восемнадцати лет, поступали в повивальную школу при нем, некоторые выходили замуж и оставляли занятие, а какие-то бабки всю жизнь прослужили при одной больнице.

В бакалаврской работе я описываю историю повивальной бабки Софии Мими. Она выросла в воспитательном доме и отучилась в повивальной школе, действовавший при нем. Была определена Опекунским советом на вакантное место где-то в Токсовском округе. Там она познакомилась с фельдшером Иваном Чернышевым и влюбилась, попросила разрешения Опекунского совета выйти за него замуж. Они прожили вместе всего шесть лет – у Софии обнаружилось гинекологическое заболевание, и она умерла после операции, не дожив до тридцати. Ее муж потом писал очень трогательные письма в Опекунский совет воспитательного дома. Когда находишь такие истории, то чувствуешь, что это настолько личное, будто тебе не стоит это читать и видеть. Но это очень сильные впечатления.

Другой интересный эпизод я обнаружила, когда работала над магистерской: иногда жители уездных городов открыто конфликтовали с присланными к ним повивальными бабками. Местные женщины избегали обращаться за помощью к присланным из столицы девушкам и предпочитали вызывать повитуху. Как правило, это были немолодые женщины, которые родили много детей. Они писали друг на друга доносы, и их конфликты всегда имели разный исход: например, жители Ямбурга буквально выжили из города присланную им повивальную бабку – они распускали про нее слухи и писали жалобы, хотя и не предоставили никаких доказательств и ясных причин для ее увольнения, а повивальная бабка Мария Вельцин добилась того, что Охтинская управа запретила необученным женщинам заниматься родовспоможением.

Еще один важный и, наверное, ключевой момент из магистерской – до второй половины XIX века повивальные бабки, которые окончили курсы, получили диплом, были единственной категорией женщин, которых допускали к государственной службе. Узнав об этом, у меня возник тезис, который я раскрываю в исследовании: я предположила, что этих женщин не воспринимали как государственных служащих из-за их пола. Говоря в современных терминах, они часто сталкивались с дискриминацией: их жалованье было в два раза меньше, чем у младшего акушера, им не позволяли проводить хирургические операции и выписывать лекарства, они не были достаточно включены в медицинское сообщество. В 1757 году был издан Сенатский указ «Об учреждении бабичьего дела», который очень подробно описывает, как должна работать акушерская служба в Российской империи. Требования к акушерке предъявлялись не как к медицинскому специалисту, а как к женщине. Она должна быть послушной, прилежной, скромной, не болтать лишнего и не употреблять алкоголь. И тут появляется интересный момент: с одной стороны, образованная повивальная бабка превосходит обычную повитуху в подготовке и статусе, но ее экспертизы недостаточно, чтобы «дотянуться» до пантеона врачей-мужчин. Об этом, если вкратце, моя диссертация.

Внеучебная жизнь

В Вышке у меня был очень большой опыт внеучебки. Я успевала на занятиях и делала многое вне лекций и семинаров. Побывала куратором первокурсников: августовские встречи, выезд, школа кураторов, конкурс «Мистер и Мисс» нашей образовательной программы, мы впервые организовывали «Знай наших». Тогда я даже стала лектором на «Школе Кураторов 2018» и очень удивлялась, когда ребята сидели и действительно записывали за мной. Это был сумасшедший период, когда ты вечером в субботу едешь в Вышку, читаешь две часовые лекции, а в девять утра воскресенья – снова там. 

Я была фотографом в HSE Art Union, снимала разные мероприятия. Написала два материала в «The Vyshka». Одно мое интервью попало в 2017 году в список стаей года. Я разговаривала со студентом с онкологическим заболеванием. Это было очень эмоциональное и тяжелое интервью, для меня в том числе. Помогала с запуском первого Медиафорума Питерской Вышки, а уже в магистратуре присоединилась к активу Центра развития карьеры. Этот опыт очень помог мне на собеседованиях. Я остаюсь редактором журнала «Своими словами». Это прекрасная совместная инициатива историков и филологов. В предстоящем седьмом номере уже пробую себя в качестве автора – тоже невероятный опыт.

На третьем курсе я немного отошла от активности. Оказывается, есть понятия «Кризис третьего курса» – такой момент, когда наступает разочарование в выбранном профиле, и «Кризис двадцати лет». Не знаю, какие есть под этим научные основания, но у меня наложилось одно на другое. Я успевала учиться, но делать этого не хотела. Так наступил кризис в моих отношениях со специальностью. 

Примерно в это же время появилось Студенческое научное общество. Я сразу подписалась на группу во ВКонтакте, смотрела подборки, анонсы конференций. Ребята с моего курса были одними из инициаторов этого проекта. И здорово, что их тогда  поддержали преподаватели. СНО помогает студентам вливаться в научную жизнь. Каждый год в августе проходит набор СНОбов: для того, чтобы попасть к нам, нужно выполнить небольшое тестовое задание на выбор. Варианты могут быть разные. Я попала в СНО, потому что придумала афишу для маргинального семинара.

Полное название этого мероприятия – «Маргинальное в гуманитарных науках», мы предлагаем участникам выступить с докладами на темы, которые обычно остаются вне традиционных полей исследования: магия, преступность, смерть, нетрадиционные медицинские практики и другое.

Афиша, которую я создала в рамках тестового, приглянулась ребятам, и этот макет мы в итоге использовали. Но этих заданий не стоит пугаться, все проходит очень дружелюбно. Мой первый маргинальный семинар был в январе 2019 года. Я рассказывала про свое исследование. Дрожал голос, потели ладони, я вся тряслась, но все же рассказала свой доклад. Была дискуссия, и получилось очень интересно: мне дали комментарии, которые потом помогли в написании курсовой. 

Через год я выступала во второй раз с совершенно другими эмоциями, была спокойна и уверена. Презентовала без письменных заготовок, потому что тема доклада была довольно личной, интересной и связанной с моим основным исследованием. Я нашла дневник моей мамы:  небольшую тетрадку на 12 листов, которую она вела после того, как родила моего старшего брата. Мое сознание, искаженное историей, восприняло этот документ как источник. Я принесла дневник на мероприятие, участники и слушатели семинара подходили, листали его. Получилась очень плодотворная дискуссия: мы думали о том, как вообще можно работать с такими материалами, что из них вытаскивать, обсуждали, что такое материнство и медикализация младенчества. Когда я проходила практику в «Прожито», то предложила отснять этот дневник для их архива. Надеюсь, когда-то найдется исследователь, который займется этим источником. 

Анна на своем первом маргинальном семинаре, 2019 год

Фото из архива Анны Кротовой

Основная деятельность СНО – организация мероприятий, самое масштабное из которых, – международная научная конференция «Usable Pasts». Другая важная часть нашей работы – медиа. У нас есть группа во ВКонтакте, и с этого года появился собственный сайт. Мы открыты к тому, чтобы делать какие-то подборки, писать посты. Всегда приветствуем, когда участники СНО находят какую-то классную конференцию, репостят ее и кто-то из наших подается с докладом. Мы не единственная такая студенческая организация, конечно же, и очень здорово, что мы начинаем дружить с нашими коллегами. В перспективе сотрудничество с разными университетами, в том числе из других городов. Существуют инициативы и мероприятия другого рода. Например, Ваня Бурмистров, нынешний руководитель, предложил создать киноклуб и за этот год провел несколько встреч. Мы очень ждем наших коллег, принимаем в свои ряды студентов со второго курса бакалавриата и далее: считаем, что к этому времени у студентов постепенно формируется свой круг исследовательских интересов, и они хотят его развивать. 

Призываю следить за тем, что делает СНО, рассказывать о своих исследованиях. Это отличная возможность получить обратную связь, испытать себя и пополнить портфолио. Сертификаты, подтверждающие мои выступления на семинарах, очень помогли мне при поступлении в магистратуру. Для тех, кто сомневается, стоит ли пробовать себя в этом: не сомневайтесь и пробуйте! Прокачаете навык публичных выступлений, научитесь презентовать себя и свое исследование. Это очень важно и за пределами университета.

Участие в мероприятиях СНО помогло мне пройти конкурс и поехать на семинар в Германию. На базе Исследовательского центра Восточной Европы (Forschungsstelle Osteuropa) при Бременском университете мы создавали проекты, посвященные диссидентству и протесту в поздем Советском Союзе. Это была совершенно незнакомая для меня область. Но мы прошли определенную подготовку, у нас был курс «Политические проекты XX века», его вели Дитмар Вульф и Александр Валерьевич Резник. Вместе мы читали статьи по этой теме. С иностранными студентами мы готовили исследовательские проекты. У Центра есть собственный архив, и мы брали оттуда дела, восстанавливали биографии диссидентов. Моя группа изучала жизнь Марии Розановой, очень интересной и необычной женщины. Она жена известного диссидента и политзаключенного Андрея Синявского, и мы исследовали, насколько ее можно считать «самостоятельным» диссидентом и возможно ли написать ее биографию как диссидента в отрыве от биографии мужа. Каждый день у нас были разные мероприятия: экскурсии по Бремену и реке Везер, посещение музея Уберзее, походы в кнайпы – немецкие пабы. Одним из самых ярких впечатлений за поездку было посещение Ольденбургской еврейской общины. Ее раввин Алина Трайгер – первая после Холокоста женщина-раввин в Германии. Она прочла для нас фрагмент свитка Торы, а потом пригласила выпить кофе. Это был совершенно новый для меня опыт: первый раз, когда я поехала за границу делать какое-то исследование. 

Карьера

Сейчас я хочу взять gap year (прим.ред. – перерыв между ступенями образования), поработать. А дальше – скорее всего, в аспирантуру. Не думаю, что возникнут проблемы, если возьму перерыв в учебе. Я отношусь к этому проще. Мне кажется, что запал не пропадет. Может, это провокационно, но даже если я отучусь в аспирантуре, то это не обязывает меня дальше выбирать академический трек. Оставаться в тонусе помогает то, что я слежу за современными публикациями в области исторических исследований: что выпускает «Новое литературное обозрение», Европейский университет, наши преподаватели Департамента истории. В прошлом июне мне предложили стать экспертом Яндекс Кью, в теме «История». Яндекс Кью – сервис, где люди задают вопросы, а пользователи или эксперты могут на них отвечать. В раздел «Культура», где собираются самые интересные материалы гуманитарной сферы, попали три моих ответа. Также их дважды публиковали в сообществе во ВКонтакте. Так, меня заметила комьюнити-менеджер Яндекса, и пригласила в чат с экспертами. У историков на Кью действительно классное комьюнити: в сообществе проводят много конкурсов, я даже в одном из них победила. Вчера получила свой приз – книгу от Российского исторического общества. Иногда бывает, что видишь интересный вопрос, но понимаешь, что тебе нужно что-то найти, освежить в памяти, прочесть исследования, разобраться глубже, это тоже держит в тонусе. Ты погружаешься именно в академические тексты, интерпретируешь и излагаешь их.

Я работаю контент-менеджером. Когда люди узнают о моем образовании, степени по истории или, наоборот, о должности, то возникает неловкая пауза. Но я отвечаю, что работаю по специальности. Пауза возникает, потому что многие представляют, будто историки изучают какой-то понятный нарратив от Рюрика и дальше. Да, я знаю, когда крестили Русь, но как говорит наш классик: «Это не про даты». Я работаю с текстами для корпоративного блога и социальных сетей, много пишу. Это важный навык, который я развила во время учебы на истфаке. Благодаря такому образованию я умею работать с совершенно разной информацией, мыслить критически. После стольких лет работы с текстом ты уже не можешь просто поглощать все подряд, а задаешься вопросами: почему здесь говорят в таких терминах, из-за чего эту тему подняли именно сейчас. Так что мое образование в работе очень помогает. 

Мы учились в бакалавриате четыре года. На последнем курсе у нас была педагогическая практика, и мне она безумно понравилась. Я люблю работать с детьми: преподавала английский язык как репетитор и даже ездила вожатой в лагерь. Не знаю, ушел ли кто-то из наших выпускников в преподавание. Этот путь, честно и объективно, не для всех, но мне он кажется очень интересным. Нет ничего зазорного в том, чтобы себя попробовать в качестве педагога. Возможно, если у меня не сложится с аспирантурой, то я посмотрю в эту сторону. 

Находка в школьном кабинете истории, педагогическая практика, 2020 год

Фото из архива Анны Кротовой

Даже не знаю, где бы еще я могла получить столько, сколько в Вышке. Сейчас, когда вроде бы нужно подвести какой-то итог, сделать это очень трудно. Моя научная руководительница, Марина Лоскутова, сказала однажды потрясающую фразу во время защиты курсовой, что ей сложно оценивать конечный результат работы своих студентов, ведь она как научный руководитель видит прогресс, который ее студент делает в процессе обучения и написания исследования. Она объясняла на примере научных работ, но, думаю, это относится и к подведению итогов различного рода. Мне это высказывание запомнилось, потому что прошло шесть лет, довольно много, и очень сложно вспомнить себя в точке «А». Но я точно стала уверенней и, не побоюсь сказать, что чувствую себя намного эрудированнее. Мне кажется, университет и должен давать это. Сам факт, что у меня две степени, – считаю большим достижением. 

Учеба – это важная часть моей жизни. Это то, что я умею делать хорошо. Мне сейчас действительно очень сложно принять, что это закончилось. Возникают мысли: «Может, еще в какую-то магистратуру пойти?», – так что мой главный совет и студентам, и абитуриентам – не бояться. Идти вперед, особенно, если вам кажется, что вас куда-то не возьмут: стажировки, мероприятия, кураторство, редакции. Везде, где можно, везде идите. Никогда не знаешь, как какое-то знакомство или событие тебе поможет, чем оно обернется. Будьте видимы, заметны и получайте удовольствие от студенчества. Возможно, у вас будут разные отношения со своей специальностью: будет время, когда вы перестанете ее любить, обожать и романтизировать. Возможно, у вас, как и у меня в какой-то момент, случится кризис. Но это нормально, так бывает. Нормально выбрать и понять, что ты ошибся. Нормально прийти в Вышку случайно, влюбиться в то, что делаешь, и остаться здесь на шесть лет.