Христианские общины Ливана
Ливан часто называют страной 18 религий. Действительно, в конфессиональном смысле Ливан отличается удивительным разнообразием, что особенно контрастирует с религиозной обстановкой его ближайших соседей – Сирии, Иордании и Ирака, где подавляющее число населения исповедают ислам (в основном суннитского толка), и Израиля, где государственной религией является иудаизм.
В Ливане удивительным образом уживаются все три авраамических религии. Но если иудейская община в целом немногочисленна, то христиане и мусульмане играют важнейшую роль в общественно-политической, экономической и культурной жизни страны. На сегодняшний день мусульмане составляют большинство (сами мусульмане разделены на три общины – суннитов, шиитов и друзов), но так было не всегда: согласно Национальной переписи 1932 г., христиане в Ливане составляли 51% населения, мусульмане – 49% [1]. Сейчас число христиан составляет около 33,7% [2].
Почему же еще в середине прошлого века в этой стране, окруженной с трех сторон «землями ислама», доминировало христианство?
У ближневосточного христианства всегда были тесные связи с областью, называемой на французский манер Левантом, а по-арабски – аш-Шам, куда обычно относят современные Ливан, Сирию, Иорданию, Израиль, Палестину. Когда этот регион принадлежал Византийской империи, здесь спасались от преследования религиозные диссиденты, последователи еретических, с точки зрения Церкви, учений – несторианства, монофизитства и монофелитства. После завоевания Леванта арабами, в нем нашли убежище шиитские секты имамитов, исмаилитов, алавитов и друзов.
Большинство ливанских христиан – семиты (арабы и арамеи), за исключением армян, самого крупного неарабского меньшинства. Всего же Ливане официально призгается 12 христианских конфессий, самая многочисленная из которых представлена Маронитской католической церковью (около 21% в 2012 г.) [3].
Марониты – потомки коренного арамейского населения Леванта, которые поддержали монофелитство (учение о единой воле во Христе) и тем самым отделились от ортодоксального (халкидонского) христианства [4]. Основателем общины считается святой Марон, проповедовавший в конце IV в. Марониты состоят в унии с Римско-католической церковью, имея определенную автономию и различия в догматике и литургике. Богослужения проводятся на сирийском языке.
До второй половины XX в. марониты были политической элитой страны и держали в своих руках экономику. По Национальному пакту 1943 года – соглашения ливанских христиан и мусульман о консолидации сил против французского мандата – президентом страны может быть только маронит.
Второй по численности конфессией (около 8%) [3] являются православные автокефальной Антиохийской православной церкви – одной из старейших автокефальных православных церквей. Греко-православные ливанцы относительно бескровно подверглись процессу арабизации и проводят богослужения на арабском языке. В отличие от маронитов, они занимают более «пассивную» политическую позицию, но, подчиняясь патриарху в Дамаске, поддерживают тесные отношения с Сирией, что стало причиной конфликта между ними и католиками в годы Гражданской войны. Пост министра образования традиционно занимает православный.
Греко-католики или мелькиты (около 5%) [3] отделились от Антиохийской православной церкви в начале XVIII в. и приняли унию с Римом. Мелькиты, как и «дружественные» им марониты, всегда были экономически активны, благодаря интенсивной торговле с Европой.
Еще около 6% [3] составляют прихожане РКЦ, Армянской католической церкви, Армянской апостольской церкви, сирийские католики и сирийские православные (дохалкидонские), копты, последователи Ассирийской церкви Востока, Халдейской католической церкви. Наконец, меньше 1% составляют протестанты [3].
Взаимоотношения христианских общин довольно противоречивы. Христиане понимают свое затруднительное положение и необходимость консолидации, чтобы продолжать активно участвовать в жизни страны. В целом, на бытовом уровне конфликты между конфессиями редки, несмотря на определенные догматические и обрядовые различия. Однако на государственном, особенно партийном, уровне, конфессионализм серьезно осложняет диалог между христианскими и мусульманскими общинами Ливана. Довольно остро стоит, к примеру, вопрос о непропорциональной презентации части христиан (опять таки зафиксированная Национальным пактом). Генеральный секретарь Высшего греко-католического совета Ф. Турк заявлял о дискриминации греко-католиков, которые занимают меньше государственных постов [5]. Выборы президента становятся ареной соперничества маронитских кланов и их союзников, что также ведет к усилению противоречий.
Еще одним фактором соперничества христиан стала Гражданская война 1975-1990 гг. серьезно нарушившая межконфессиональный диалог, поскольку, упрощая, православные поддержали Сирию и мусульман, а большая часть католиков заняла противоположную сторону.
Герман Слуцкий
Список источников
- Rania Maktabi, The Lebanese Census of 1932 Revisited. Who Are the Lebanese?, British Journal of Middle Eastern Studies, Vol. 26, No. 2 (Nov., 1999), pp. 219-241.
- CIA Factbook. Lebanon. 2017.
- Statistics Lebanon Beirut-based research firm, 2012.
- Родионов М.А., Марониты: из этноконфессиональной истории Восточного Средиземноморья. – М.: Наука, 1982 г.
- Мохов Н., Непреодолимый конфессионализм Ливана, «Азия и Африка сегодня», №6, 2009 г., стр. 27-31.
Другие темы курса