22.04.1715, пт. П. в СПб.

П. в СПб, было затмение солнца, наверняка П. его наблюдал[1].  

Письма и бумаги П.: 1. Фридриху-Вильгельму I грамота о ситуации в Померании и о намерении П. двинуть туда войска в помощь Дании; 2. Августу II грамота о том же[2]*.

Комментарий . 

* Весной 1715 г. международная ситуация оставалась сложной для России. Переговоры в Берлине об антишведском концерте с мертвой точки не сдвинулись. Петровские надежды, что переговоры приведут к заключению союза Англии, Пруссии, Дании и России, который войну «к счастливому окончанию» приведет, не сбылись. Как писал П. Августу II, замысел концерта стал разваливаться, и «ныне, к великому нашему сожалению, слышать принуждены, что сия полезная и нашему всему союзу так потребная негоциация чрез Французския и иных злонамеренных интриги остановилась и опасатися надлежит, дабы и весьма не порвалась». Дело, конечно, было не только в интригах Версаля, но в существенном различии интересов сторон, согласовать которые без участия коронованных особ было непросто. «Между тем, - пишет П., - король Швецкой (Карл XII – Е.А.), с присовокуплении чужих помощей, от часу вящее усилился и ожидать надлежит, что он нечаемо рушится и на короля Дацкого (Фредерика IV – Е.А.) нападет и оного с нечаянною превосходною силою опровергнуть искать будет». Поэтому король Фредерик IV «во многих своих писаниях обстоятельно нам представлял и усиленно желал, дабы мы ему в вышепомянутом случае знатным корпусом войск вспомогли и немедленным походом оныя неприятельския намерения упредить потщились, також и король Пруской и иныя добропамятныя державы равным же образом нас о том просили»[3]. Поражения Дании, по мысли П., допустить невозможно, ибо тогда Фредерик IV будет «в дискрецию оставлен или и весьма принужден от союза с нами отлучитца, но что и собственная наша безопасность требует короля Швецкого (Карлa XII – Е.А.) упредить и ему впадение в Польшу всею силою возбранить, понеже тот путь ему и до наших границ способный есть, яко прежде приклады нам довольно то показали», и для того Россия расположила армию по границам и двинет ее в Померанию. Кажется, что П. сознательно сгущал краски: «многих писаний» датского короля (Фредерика IV – Е.А.), в которых он «усиленно» просил о приходе русской армии, не было. Проще говоря, П. воспользовался общими (ритуальными) положениями союзных соглашений, предусматривающих взаимную помощь союзников друг другу, и счел их как законный повод для вторжения в Померанию. В инструкции кн. Г.Ф.Долгорукову об этом было сказано весьма неопределенно: «Как короли Прусский (Фридрих-Вильгельм I – Е.А.), Датский (Фредерика IV – Е.А.), также и сам король Август [II] просили, чтоб в потребном случае не оставить их сильною помощию против общего неприятеля»[4]. Вместе с тем, видно, что П. преувеличил силы и возможности Карла XII в  Померании. Бурная активность Карла XII в Штральзунде была связана больше с подготовкой обороны, укреплением обветшавшей крепости, чем с подготовкой вторжения. Если говорить о реальных угрозах, исходящих от Карла XII, то шведский король угрожал не столько Дании (и тем более не Польше или России), сколько Пруссии, которая, будучи прежде почти союзником Швеции, хищнически захватила Штеттин и почти всю Померанию. Но бороться с Пруссией, а уж тем более двинуться через Польшу на Россию, у Карла XII не было сил. В Штральзунде он оказался в западне – соединенные датско-прусско-саксонские войска, значительно превосходившие гарнизон крепости, в этот момент готовились к плотной осаде и штурму Штральзунда. Датский флот, дважды нанес поражение шведскому флоту, и датчане преследовали шведов почти до Карлскроны, причем особенно тяжелым стало поражение шведов в сражении 08.08 н.ст. у берегов Померании (в этом сражении погиб контр-адмирал Юст Юль). В итоге, Штральзунд был блокирован датчанами с моря. Возможно, что на П. все еще действовало обаяние короля-викинга, пугала репутация этого отчаянного, «внезапного» короля-полководца. Не исключено, что П. хотелось, во что бы то ни стало, оказаться в Померании вместе со всеми другими победителями, а главное – добиться организации десанта оттуда на территорию собственно Швеции[5]. В письме Фридриху-Вильгельму I он признается, что спасать Данию хочет не только «по аллиации» (союзническому долгу), но «по своему собственному интересу допустить не могу, чтоб вышереченное Е.к.в. от превосходимой неприятельской силы опровержен был, и для того мои войска таким образом по границам розставил, что оныя по первому указу и когда востребовано будет, марш в Померанию восприять могут»[6]. Более того, кажется, что П., ради исполнения своих планов, искусственно нагнетал обстановку: пруссакам русский посол А.Г.Головкин должен был говорить, что шведы собираются напасть на Данию, а послу в Варшаве предписывалось внушить полякам, что «войска российския нужны в Померании для разрушения намеряннаго королем Шведским вступления в Польшу. Но как сего требует польза больше их, нежели его царская, то и должны Королевския Величества, Польский и Прусский во время прохода чрез их земли, довольствовать оное провиантом и фуражем»[7]. Петровские дипломаты так темпераментно действовали, сколачивая новый прусско-ганноверско-русский союз против Швеции, что их партнеры не выдержали и сдались, подписав навязанное им соглашение. Это была безусловная победа русской дипломатии. 25.09.1715 П.И.Ягужинский писал из Берлина Ф.М.Апраксину после заключения прусско-русского союза: «Ежели в некоторых подробностях Ц.в. что противно покажется и в том буде его воля, только в нынешнем здесь случае невозможно было больше сделать, ибо нас они не хотят, а мы сильно набились, да еще такия кондиции учинили»[8]. Поэтому не без основания простодушный И.И.Голиков писал: «Мы видели уже из инструкции Е.в., данной министрам своим, при дворах оных государей пребывающим, не токмо готовность его к сему (помощь П. «сильным корпусом войск своих» - Е.А.), но и понуждение сих самых союзников о скорейшем учинении договоров о пропуске туда чрез их земли войск своих»[9]. Примечательно и письмо П. Б.П.Шереметеву от 11.07: «Понеже ныне войск наших союзные одни просят, а другие отказывают, того для мы писали к своим министрам, чтоб они согласный ответ просили от обоих Прусского и Датского (Фридриха-Вильгельма I и Фредерика IV– Е.А.), надобны ль оныя их кампании или нет, на письме. И когда сие получат, чтоб к вам писали, и когда сие получишь от них, так и поступай: буде велят идти - поди, буде же велят поворотиться - поворотися. А до тех мест (до тех пор – Е.А.) поди, как возможно, тише, дабы войск напрасно не измучить»[10].      

[1]ПЖПВ. 1715 г. С. 13, 35.

[2]КПБ. 78. Л. 273-275.

[3]КПБ. 78. Л. 274.

[4]Голиков. ДПВ. 6. С. 20.

[5]КПБ. 78. Л. 273-275.

[6]КПБ. 78. Л. 271-272.

[7]Голиков. ДПВ. 6. С. 21.

[8]МИРФ. 4. С. 89.

[9]Голиков. ДПВ. 6. С. 29.

[10]Голиков. ДПВ. 6. С. 39-40.