30.08.1694, чт. П. на пути к Вологде.

П. на пути от устья Пенды к Вологде. По-видимому, в пути судно П. обогнало струг П.И.Гордона, который отплыл из Архангельска раньше П. Когда он 30.08 достиг устья Пенды, П. там уже не было. Мели мешали продвижению, Гордон высадился на берег «с легчайшей кладью» и на санях и повозках отправился дальше. Скорее всего, П.И.Гордон двигался следом за П., оставившим судно и поехавшим, как предполагал М.М.Богословский, сухопутной дорогой через Важский уезд и Устьянские волости. По мнению М.М.Богословского, П. прибыл в Москву 05.09[1]*.

Комментарий.

* Возможный путь П. можно представить по дневнику П.И.Гордона: 30.08 – выезд от Пенды вечером; к рассвету 31.08 - отъехали от Пенды 20 верст; тяжелая песчаная дорога, около полудня пересекли р.Вагу у д.Кацкая (Кицкая) (35 верст от Пенды) по наплавному мосту, обед; двинулись и снова пересекли Вагу у Чечолы, что в 20 верстах от Кицкой; далее - прибытие около 9 ч. в д.Золотилово (10 верст от Чечолы). 01.09 - ехали в виду города Шенкурска (20 верст от Золотилово), ехали вдоль реки до с. Киянского (5 верст), Шолошского Яма (5 верст), Усть-Паденги (10 верст), Усть-Пуи (15 верст), ехали ночью. От Усть-Пуи до Вологды ехали 300 верст; 02.09 – доехали до р.Чурга, переправа (23 версты от Усть-Пуи), Слободской Ям (прибыли в 7 ч. утра), Шудринский Ям, прибыли после полудня (25 верст от Чурги), прибыли около 8 ч. вечера в Вольский Ям (около 30 верст от Шудринского Яма), выехали при свете факелов около 10 ч. вечера, проехали мост через р.Кулой (12 верст от Вольского Яма), ночевали; 03.09 на рассвете пересекли р. Вагу по наплавному мосту (13 верст от р. Кулой), Верховажский Ям (10 верст), Подвлошны (15 верст), пересекли Вагу; через 10 верст снова пересекли Вагу, Устиновский Ям (4 длинные версты)(неясно – Е.А.), ночевали; 04.09 – выехали от Ваги до рассвета, около 1 часа пополудни ям Яхренга, пересекли реку под какой-то деревней, Устинский ям (30 верст от предыдущего), ехали ночью по грязной дороге; 05.09 – около 7 ч. утра прибыли в ям Волховский (27 верст от предыдущего), пересекли реку Сямжену, ям Ушкомица (25 верст); перехали р.Шорегу в 5 верстах от Ушкомицы, ехали ночью; 06.09 – прибыли утром в ям (неизв.), Кодинский монастырь, переправа на пароме через Сухону, что в 25 верстах от Вологды и 10 верст от последнего яма. После полудня прибыли в Вологду, около 11 ч. (вечера) двинулись в путь; 07.09 – проехали до рассвета 30 верст, миновали Корнилиевский монастырь, около полудня Обнорский Ям (30 верст), ехали всю ночь; 08.09 – к рассвету доехали до Обдорского Яма (60 верст от Обнорского), 7 верст до с. Даниловское (Данилово), затем Решетино (около 25 верст), ям в 5 верстах от Решетино, прибыли в Ярославль около полуночи, переправа через Волгу; 09.09 выехали за час до рассвета, вечером прибыли в Ростов, ехали ночью; 10.09 - около 7 часов прибыли в Переславль; 11.09 – с восходом солнца прибыли в Троицу, далее - Братовщина, Немецкая слобода незадолго до заката[2]. Полагаю, что П.И.Гордон двигался по следам П., который отъехал от Пенды, скорее всего, утром 30.08.

Дорога у П.И.Гордона по этому маршруту заняла 12 дней. Учитывая, что сухопутный маршрут от Пенды до Вологды не был подготовлен заранее, при всей спешке П., он не мог приехать в Москву к 05.09, как считали Н.Г.Устрялов и М.М.Богословский[3]. Думаю, что П. прибыл не раньше 09-10.09. Этот же путь позже, в декабре 1701 г., проделал Корнелий Бруин (См.: Бруин К. Путешествие. С. 407-413).

М.М.Богословский отметил важное значение поездки в Архангельск для П.: «Прежде всего, следует помнить, что поездки в Архангельск, кораблестроение там и плавание по Белому морю были не государственными делами, а исключительно «потехами» государя, потехами, служившими непосредственно продолжением переславского кораблестроения и плавания, но предпринятые в более широком масштабе и на настоящем море, уже не с игрушечными, а с настоящими кораблями, но все еще с игрушечными адмиралами, капитанами и лейтенантами, которые трепетали, приходили в отчаяние и терялись при сильном ветре и тумане, как Гордон, и сажали корабли на мель. Петр познакомился с морским кораблем, с его устройством, снаряжением и оснасткой, приобрел познания в корабельном деле и мореплавании. Прожив несколько месяцев на море, он привык к морю и полюбил его. С той поры шум морских волн, морской воздух, морская стихия тянут его к себе и с годами сделаются для него необходимо потребностью. У него разовьется органическое стремление к морю»[4]. Несомненно, Богословский прав: все это определило и политику прорыва России к Балтике. Но тогда, в 1694 г,. в увлечении морем П. выражался юношеский романтизм, его отторжение привычной московской обыденности. Суть романтизма моря и его тщету описывал Джозеф Конрад: «Все бурные страсти юности человеческой, погоня за добычей и погоня за славой, любовь к приключения и любовь к опасностям, великая тоска по Неведомому и грандиозные мечты о власти и могуществе – все промелькнет как тени в зеркале, не оставив по себе следа на таинственном лике моря»[5]. Впрочем, тогда мелькнет у П. и одна вполне государственная мысль – отправить русские корабли с товарами на Запад, о чем он позже писал Ф.М.Апраксину[6].

[1] Богословский. Петр. 1. С. 183, 185.

[2] Гордон. Дневник. 1690-1695 гг. С. 291-295.

[3] Устрялов. История. 2. С. 178; Богословский. Петр. 1. С. 183-185. 

[4] Богословский. Петр. 1. С. 183-184.
[5] Конрад Д. Зеркало морей. М., 1958. С. 131.

[6] Богословский. Петр. 1. С. 183-184.