14.04.1719, вт. П. в СПб.

П. в СПб.

Письма и бумаги П.: 1. Указ о предоставлении отсрочки должникам на один год[1]; 2. Резолюция – указ об отсрочке (по делу Канцелярии кн. П.М.Голицына) штрафов с разных людей (ок. 100000 руб)[2]*; 3. Резолюция на челобитную А.Д.Меншикова о прощении его штрафов[3]**; 4. Кн. Б.И.Куракину письмо о посылке в Голландию В.И.Геннина «для приискиванья и найму мастеровых людей разных фабрик, также для присмотру всяких машин и протчего, чего потребно к манифактурам и в том чините ему всякое вспоможение» и помощь деньгами[4]; 5. Еремею Говерсу указ о посылке в Гамбург В.И.Геннина с той же целью, предписано поддержать его деньгами[5]. 6. «Реестр пошлинных денег, следующих с разных лиц, с высочайшей резолюциею об уплате в течение года числящегося пошлинного сбора на казанском губернаторе графе [П.М.] Апраксине за отпускной казанский провиант» (Баранов. Архив. 1. С. 57.

Разные письма и бумаги: 1. Н.А.Сенявин - П. о своем прибытии в Копенгаген 12.04[6]; 2. Н.П.Вильбоа - П. из Гданьска о трудностях выхода в море[7].

Комментарий.

* Среди должников чаще всего упоминается А.Д.Меншиков, на нем числилось 21959 руб. На П.М.Апраксине - 9097 руб., на московском губернаторе и бывшем коменданте Дерпта К.А.Нарышкине «за разорение Дерпта» 10000 рублей, да за взятие с «дерптских жителей серебряной посуды 3 стаканчика, 6 ложек, стакан с крышкою, денег швецких на 10 рублей». Штраф положено взыскать и на «вице-губернаторе С.Т.Клокачеве и на ландрихте Ф.С.Манукове за дерзновенную светлейшему князю из губернской канцелярии выдачу денег 21000 руб.» и т.д.[8].

** Челобитная А.Д.Меншикова выдержана в жанре традиционной челобитной с напоминанием «в надежде некогда в Троицкой церкви учиненного мне от вас милостивого обещания». Светлейший просит «ради сей, Богом дарованной вам и нам, всем Вашим верным подданным преславной радости» (?) простить долги, начисленные на него по ведомству кн. В.Вл.Долгорукова, дать на письме указ, чтобы претензии канцелярии «ничим до меня впредь не касались, и я б от ней весьма был свободен и затем меня в вашу истинную отеческую ко мне милость принять, дабы впредь мои неприятели не могли более иметь из того никакого утешения. <…> При том невозможно мне оставить и того В.в. донести, что воистину того долгу заплатить мне нечим, кроме продажи моего недвижимого имения, из чего уже и так в тот платеж продал». Резолюция П.: «По прошению вашему от половины всех денег освобождаем, что же принадлежит до канцелярии вы к ней, кроме сего платежа ничем не привязаны когда в сем разделаетесь»[9]. Эта история примечательна двумя моментами. Во-первых, низвержение врага А.Д.Меншикова кн. В.Вл.Долгорукова, который несколько лет со своей розыскной канцелярией неумолимо преследовал светлейшего, не привело к освобождению А.Д.Меншикова, вопреки его ожиданиям, от штрафов, которые начислил на него кн. В.Вл.Долгоруков и его чиновники. Между тем, А.Д.Меншиков хотел воспользоваться как падением кн. В.Вл.Долгорукова, так и данным П. в церкви каким-то обещанием светлейшему, и полностью освободиться от гнета штрафов, но П., снизив наполовину другие долги А.Д.Меншикова, все же долгоруковские штрафы на нем оставил. Вообще, у П. не было иллюзий относительно честности Меншикова. Якоб де Би писал в марте 1712 г., что П. отругал А.Д.Меншикова за то, что тот покрывает воров и «выставляет их честными людьми, а честных людей ворами <…>. Предупреждаю тебя в последний раз!» - говорил обычно государь, и таких "последних разов" бывало множество». Действительно, П. часто прощал своего фаворита, ценя его деловые качества. Кроме того, А.Д.Меншиков был преданным слугой царя, с которым тот находился в постоянной дружеской и интимной связи. Если читать ПЗМ, то кажется, что П. и светлейший – не разлей вода, общение их почти ежедневное, приятельское, А.Д.Меншиков был своим, домашним человеком в доме П., мог запросто и в любое время бывать в покоях П., нянчиться с его детьми, засиживаться на половине Екатерины. Царь не прибегал применительно к А.Д.Меншикову к таким жестоким методам борьбы с высокопоставленными ворами, как было в случае с кн. М.П.Гагариным, но при этом, П. отчетливо отделял свои приятельские отношения с А.Д.Меншиковым от отношений государя с проворовавшимся подданным, не смешивал приятельство с казенным долгом. В борьбе с воровством светлейшего, как и с воровством других высокопоставленных «ближних» людей, он чаще использовал систему штрафов или вынужденных «подарков» (в виде корабля) или в виде «добровольных» пожертвований крупных сумм денег, шедших в казну, о чем и писал в свое время Юст Юль, а 1719 г. английский резидент Джеймс Джефферис[10]. Бывал, что П. просто приказывал Меншикову оплатить свои, царя, личные расходы из его кармана[11]. Думаю, что история с кн. М.П.Гагариным, попавшим «под горячую руку» царя, была исключением, показательной казнью для прочих воров, но не для таких, каким был А.Д.Меншиков. Не исключено, что П. стремился вселить в своих сподвижников постоянный страх разоблачения. Не случайно Ф.А.Соловьев писал в 1714 г. своему брату (вероятно Дмитрию), что дело о подрядах (по нему проходили, кроме А.Д.Меншикова, Ф.М.Апраксин, Я.Н.Римский-Корсаков, У.А.Сенявин, А.В.Макаров, кн. Г.И.Волконский и др.) «розыскивает Ц.в. и от той причины светлейший князь (А.Д.Меншиков – Е.А.) в великой комфузии, и все в самом печальном образе, понеже Ц.в/ <…>. не токмо сие, но и всякие дела сам обещается пересмотреть и наказать, как за большое, так и за малое равно, о чем все трясутся»[12]. 

[1] ПСЗ. V. № 3351. С. 693; КПБ. 90. Л. 267.

[2] КПБ. 90. Л. 268-273, 274-278 об. ; Баранов. Архив. 1. С. 57.

[3] КПБ. 90. Л. 279, 281.

[4] КПБ. 90. Л. 282; Павленко. Александр Данилович Меншиков. С. 102.

[5] КПБ. 90. Л. 283.

[6] МИРФ. 2. С. 351-352.

[7] МИРФ. 2. С. 352.

[8] КПБ. 90. Л. 268-273, 274-278 об.

[9] КПБ. 90. Л. 279, 281.

[10] РИО. 61. С. 465.

[11] Голиков. ДПВ. 6. С. 381-390.

[12] Серов. Воронежские губернские администраторы. С. 54.