28.09.1710, чт. П. на флоте.

П. на флоте. Царица Прасковья Федоровна и царевны покинули флот и пошли в СПб. П. устроил на своем корабле празднование дня победы при Лесной. Как писал Юст Юль, П. «сам обносил стаканы и чары. Пили ужаснейшим образом по всякому поводу»[1]. П. получил с особенным удовольствием известие, что два русских корабля, следовавшие из Архангельска вокруг Скандинавии, привели к Копенгагену приз[2].

Письма и бумаги П.: 1. Г.И.Головкину письмо об опасениях относительно возможной помощи морских держав Швеции в обмен на представление ею войск против Франции*[3]; 2. Г.И.Головкин писал Б.П.Шереметеву об указе П. объявить рижскому купечеству режим свободной торговли[4].

Комментарий:

* Письмо Г.И.Головкину любопытно в том смысле, что, несмотря на морские маневры и попойки, П. напряженно думал о международных делах. Он с недоверием относился к морским державам, которые формально придерживались нейтральной политики в конфликте Северного союза со Швецией, но традиционно были больше расположены к шведам. Поэтому ему казалось, что Конвенция (Акт) о северном нейтралитете от 20.03.1710 больше защищала шведские владения в Империи, чем мир на ее территории. Конвенция в рамках поддержания мира в Империи (Шведская Померания входила в состав Империи) предусматривала передачу значительных сил Швеции в Померании (6 тыс. чел.) союзниками, воевавшим с Францией. П. опасался, что Конвенция может обернуться резким поворотом морских держав против России и Северного союза, после того как кончится Война за испанское наследство, ибо царь подозревал, что шведы пойдут на передачу своих войск союзникам только при условии поддержки Швеции после заключения мира в Войне за испанское наследство: «Припала мне на ум, что писал [А.А.]Матвеев о отдаче шведского войска алиртом (антифранцузским союзникам – Е.А.), того ради я опасаюсь, дабы оне при том перепусте не зделали тайного такого трактату, дабы им по француской войне вспомочь шведам. Того ради надлежит писать в Гагу, дабы наш посол (купно с союзники наших) предложил, чтоб алитры дали письменное твердое обнадеживание, что они помочи за сей перепуск ны нине (ни ныне – Е.А.), ни по скончании войны шведам противу нас не дадут, дабы нам было надежно впредь»[5]. Некоторые исследователи считают, что для подозрений у П. были веские основания[6], однако все эти подозрения разрушил… Карл XII, отказавшийся 30.11.1710 признавать Акт о северном нейтралитете и запретивший шведскому Сенату «перепуск» - передачу шведских войск в Померании союзникам. Он полагал, что может поправить свое, пошатнувшееся после Полтавы, положение тем, что поднимет в 1711 г. на войну с Россией Турцию, а сам ударит по Польше как раз тем самым корпусом Э.Д.Крассау, стоящим в Померании, делить который так некстати собрался стокгольмский Сенат. И многим этот план казался вполне выполнимым[7].

[1] Юль. Записки. С. 210.

[2] МИРФ. 1. С. 228-229.

[3] ПБП. 10. № 4019. С. 353-354.

[4] Переписка и бумаги. С. 309-310.

[5] ПБП. 10. № 4019. С. 353-354.

[6] Никифоров. Русско-английские отношения. С. 81-82.

[7] Крылова. Дипломатическая подготовка. С. 23.