03.02.1709, чт., День пророчицы Анны, тезоименитство царевен Анны Петровны и Анны Иоанновны. П. в пути.

П. в Сумах был у Шереметева, кушал на свадьбе Гинтеровой и в 10 часов ночи поехал из Сум,  на Ахтырку, «в ночи», через местечки Сиворотку, Гребенково и Тростенец[1]. Согласно ГСВ, П. прибыл в Ахтырку 02.02 и находился там до 08.02[2]. Думаю, что это ошибка. Мнение комментаторов 9-го тома ПБП о том, что П. выехал по направлению к Ахтырке 04.02 и в тот же день прибыл туда, ближе к истине, хотя кажется, что указание ПЖПВ о том, что П. «пошел в ночи» может означать обычную для П. ночную поездку с 03 на 04.02[3].

Журнал Генриха Гизена: по написании грамоты к украинскому народу, «Е.ц.в. в тот же день пошел из Сум на Воронеж, чая, что с неприятелем ничего знатнаго чиниться не будет и что великие морозы обеим армиям положат оружия; но как пословица гласит и обыкновенно то инде чинят: неприятелю златой мост строить, да идет вспять, но зде противно тому с королем Шведским поступили. Е.ц.в. размышляя, что доселе о неприятеле намерение свое полагал, еже бы привести его из Польши в свою землю, пожелал делом, что его ретрете помешать, сего ради повелел Е.в. отправить из своей армии на Украине стоящей около 13000 человек под командою генерала порутчика [Генриха] Гольца, генерал-маиоров Шланта и [Петра] Дальбона, которым велено было, как наискорее, перейти Днепр сзади Шведов, и было сего ради соединение с Великим гетманом коронным графом Синявским (А.Н.Сенявский – Е.А.) против польских требований по силе учиненного трактата с Речью Посполитою для супротивления шведскому генералу [Э.Д.]Крассау, Станиславу [Лещинскому], старосте Бобруйскому (К.Я.Сапеге – Е.А.) и иным станиславцам, дабы не допустить до Польши целого разорения им же»[4].

Письма и бумаги П.: 1. Грамота к украинскому народу в опровержение «клевет» короля Карла XII[5]*; 2. Т.Н.Стрешневу письмо с росписью городов Московской губернии с указанием верст от города до города[6]; 3. П.С.Салтыкову письмо с росписью Смоленских городов[7]; 4. И.А.Толстому - то же касательно городов Азовской губернии[8]; 5. Ф.М.Апраксину - то же (Воронежской губернии)[9]**; 6. А.В.Кикину письмо о строительстве Адмиралтейской крепости в СПб (и, возможно, приложен чертеж с пометками П.)[10]; 7. Кн. А.И.Репнину «мемория, что без меня чинить» и приказ о пополнении войск рекрутами и вооружением; 8. Царевичу Алексею письмо о том же; 9. Б.П.Шереметеву письмо о том же[11].

Комментарий.

* Грамота стала ответом на универсал Карла XII от 16.12.1708 (скорее всего стиль шведский). Видно, что этот универсал сильно задел П., ибо коснулся его личности (содержал «грубой лай, касающейся высокой персоны нашей»). Сам же П. до этого избегал публично оскорблять Карла XII, о чем сказано в грамоте: «…во всю сию с королем Шведским войну от всех таковых безплодных и междо политическими и христианскими народы, а не то что коронованными главами, незвычайных хул к персоне его, королевской, как в писмах, так и в розговорах удерживались» (но, спрведливости ради отметим, что в письмах царь все-таки не удерживался и нередко называл короля дьяволом). Вообще, существовала известная этика отношений в сообществе европейских властителей (своеобразном «клубе государей»). Выпады против личности коронованного противника обычно не допускались. Об этом свидетельствует пресса.[12] Но были и скандальные исключения, кроме рассматриваемого здесь (см. меморандум 1720 г. с резкими выпадами против английского короля Георга I). В анализируемой грамоте П. высказывает большое огорчение касательно обвинения Карла XII в вероломстве и нарушении Петром   заключенных ранее соглашений. Тут П. возвращается к двум важнейшим моментам: мести за оскорбление в Риге и возврату «отчин и дедин». По первому эпизоду он, как и прежде, передергивает факты, стремясь ложно обвинить шведов в отказе извиниться за происшедший в 1697 г. рижский эпизод: «… будто мы, преломав мирные договоры с ним, королем, без причины воевать провинции его начали, и то первая есть лож[ь], ибо уже доволно в первых грамотах наших праведные причины начинанию сея от нас войны объявлены, что мы, мстя свою персоналную и послам нашим нанесенную обиду в Риге, за которую управу на грубого губернатора рижского публично прошению нашему, чрез послов шведских учиненному, он, король Шведской, нам дать явно отрек», что было неправдой (см. Июнь, 02.07.1700). Как известно, вторая причина – возвращение «отчин и дедин» - не встречалась в документах начала Северной войны, а появилась позже. Зато в петровском манифесте поднимались поистине исторические вопросы, относившиеся к эпохе Смуты. П. пересматривает историю, утверждая, что тогда Швеция «изменнически, а не честным военным способом» захватила «отеческие» Ингрию и Карелию «по обычаю своему древнему, как со многими государствы оная корона тож учинила, вкравшись притворною своею приязнию, и будто помощию за мирное постановление, вероломно и неправедно отторгнула и вначале будто в залог в претендованных некаких денгах, хотя и за непоказанную помощ на несколко лет оными завладела. А о том, усмотря паки труднейшее Российскому государству военное время Новаграда и добыванием Пскова до неволного уступления оных вышепомянутых провинцей принудила». Как и в каждом подобном пропагандистском документе, правда смешана с ложью. И далее П. формулирует кредо истинного государя: «Понеже всякий государь, усматревая доброй случай о приращении неправедно от государств своих отторгнутого старание свое прилагати, того ради невинно сей гордой неприятель нас, В.г., такими хулными словесы за то поносит, не имея силы оружием оные отобрати, и того ради ищет по древнему обычаю своих вероломных предков подысками и изменами, и возмущением безчестным подданных против государя своего, к тому намерению достигнути». Тут имелись в виду не только прежние завоевания шведских королей, но и приход в Украину и измена И.С.Мазепы с целью подчинить Украину Польше. Задело П. и обвинение Карла XII в трусости, желании избежать генерального сражения: «Что же принадлежит о самохвалных его, короля Шведского, ложных объявлениях о победах, будто над войски нашими, причитая уступление войск наших, з доброго воинского разсуждения учиненное для утомления его войск к побегу, и тако надлежит то во осмотрении иметь, что в нынешние веки и сильнейшие и обученнейшия войски и славнейшия генералы, кроме отчаянных ветроглавов, бес крайней нужды и усмотренного фортелю, никогда до главной баталии не приступают, но воинския свои действа отправляют вымыслами, утомляя неприятеля маршами и партиями, ибо трудно на одной баталии главной счастие и благосостояние всего государства отважить, но, с помощию Вышняго, мы, усмотря удобное время и место, и от оной баталии не отречемся»[13]. Несомненно, П. был свято убежден в своей правоте. В записи Генриха Гюйссена (Гизена) его взгляды сформулированы так: «Да пишут-де и говорят что хотят, только никогда же они возмогут похитить у меня надлежащаго мне. Правость действ моих и совесть моя покрывает меня от злости их пред Богом и справедливыми человеками. Я-де так буду поступать, дабы ложь уловлена и посрамлена была правдою, надеяся, что справедливость в деле, наконец, возтриумфует»[14].Обычно при подобной постановке вопроса ссылки на подлинные исторические документы силы не имеют.

** Распределение городов между губерниями было непростой задачей – между губернаторами шла борьба за богатые города. Была и путаница: в документах встречалась «Воронежская губерния», а на самом деле это была «Воронежская провинция» Азовской губернии. Подр. см.: Комолов Н.А. Азовская губерния. С. 13-30.

[1] ПЖПВ. 1709 г. С. 1; АСПбИИРАН. Ф. 226. Оп. 1. Д. 6. Л. 6.

[2] ГСВ. 1. С. 153, 296.

[3] ПБП. 9-2. С. 632-633.

[4] Гизен. Журнал. С. 30-31.

[5] ПБП. 9-1. № 3029. С. 59-66; ПСЗ. IV. № 2224. С. 444-448.

[6] ПБП. 9-1. № 3030. С. 67-68.

[7] ПБП. 9-1. № 3031. С. 69.

[8] ПБП. 9-1. № 3032. С. 70.

[9] ПБП. 9-1. № 3-32, 3033. С. 70-72.

[10] ПБП. 9-1. № 3034. С. 73. Упоминается чертеж крепости: ПБП. 9-2. С. 657.

[11] ПБП. 9-1. № 3035 - 3037. С. 73-74.

 [12] Малышев А.А. Властители мира в петровских «Ведомостях» (1702 – 1727: стилистика священного и мирского).

[13] ПБП. 9-1. С. 59-66.

[14] ПБП. 9-2. С. 654.