• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

«Современный историк – это специалист с широким взглядом на методы и материалы своих исследований», – Иван Бурмистров об архивной практике

Иван Бурмистров стал первым студентом-историком питерской Вышки, кому удалось попасть на практику в Российский государственный архив военно-морского флота. О впечатлениях, необычных вопросах в читальном зале и любопытных находках – в нашем материале.

Иван Бурмистров

Иван Бурмистров
© НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург

Архивная практика – это не неминуемая угроза, возникающая на пути каждого студента. Это еще одна часть нашего образования, которую можно настроить под свои интересы. Я проходил практику в Российском государственном архиве военно-морского флота (РГА ВМФ). Питерская Вышка раньше не сотрудничала напрямую с этим архивом. Я оказался первым из студентов-историков, кому удалось изучить работу в этом месте. Причем попал я туда практически случайно. 

Два года я работал в архиве военно-морского флота как читатель и свыкся с мыслью, что дальше этого наше сотрудничество не уйдет. Все как в жизни: нам кажется что-то невозможным, потому что мы не наблюдаем удачных примеров, но развитие сложно строить по шаблону. Важная рекомендация – всегда говорите с работниками в читальных залах, это очень помогает освоиться в архиве, раскрыть его тайны. За полмесяца до начала практики я разговорился с одним из таких прекрасных работников, и она дала мне надежду, что практика в архиве все-таки возможна. Затем я пришел в наш учебный офис и в шутку поднял вопрос о практике в РГА ВМФ и… процесс запустился! Несколько звонков, писем, и вот я уже прохожу практику в одном из пятнадцати федеральных архивов России. Очень благодарен нашему учебному офису и руководству архива за то, что поддержали эту спонтанную инициативу. 

Занимался я самыми разными вещами. Архив раньше не взаимодействовал с практикантами из Вышки. Это позволило удачно выстроить собственную траекторию работы. Сотрудники и руководство архива были открыты и всегда реагировали на поступающие от меня (иногда неуклюжие) запросы. Я интересовался работой не только с описями и коллекциями документов. Любопытно было поработать в читальном зале, посмотреть на него с другой стороны. Надолго запомню ситуацию, когда пришлось отвечать на телефонные звонки, никого из коллег тогда не было рядом. Это довольно волнительно, потому что вопросы оказывались необычными, не как в инструкциях. Я благодарен читателям-исследователям, которые их задавали. Подобные вопросы – пространство для понимания принципов работы архива. 

Я проводил небольшой инструктаж одной московской исследовательнице, которая приехала искать своего родственника в документах архива военно-морского флота: показывал как просматривать микрофильмы на специальном аппарате. Из двух копий материалов архивного дела я случайно зарядил в аппарат не ту пленку. Но именно на ней оказался родственник этой исследовательницы. Видеть радость человека, который находит то, что так хотел отыскать – бесценно. Думаю, что не столкнулся бы с такими эмоциями без вопросов и просьб от читателей. Это и есть одно из главных открытий для меня в этой практике: архив – пространство взаимовыгодного диалога между посетителем и сотрудником, между документом и исследователем, между работником и самим архивом. Изучение никогда не прекращается и для нас самих. Работа в архиве это не столько про книжечки инструкций, сколько про творческий подход к решению многих задач.

Я познакомился в научно-справочном отделе РГА ВМФ – святая святых для всех исследователей – с бывшим работником Российского государственного архива и выпускником СПбГУ. В свое время он занимался житиями святых и другими старыми текстами Московского царства. В разговоре выяснилось, что в архиве он хотел открыть для себя новую сферу и вдохновиться на новые исследования. Меня такой подход приятно удивил и воодушевил. Вероятно, нам всем нужно научиться мыслить и строить планы вне каких-то устоявшихся представлений и границ. Я верю, что у этого человека все получится.

Архив либо полностью раскрывается для исследователя и приводит его к невероятным результатам, либо оказывается абсолютно неприступным. Разница лишь в правильном подходе. Люди столетиями хранили старые документы, собирали большие коллекции не только в государственном масштабе, но и в рамках семьи, учебного или научного учреждения, сообщества. Разнообразие сохранившегося наследия поражает. Я не перестаю удивляться, какие вещи иногда можно обнаружить в архиве военно-морского флота. Казалось бы, флот – это войны, строительство и, может быть, немного формальных дальних плаваний. А потом оказывается, что здесь можно обнаружить документы о культуре Японии. Я сейчас читаю интересные дневники адмирала и наместника на Дальнем Востоке Е.И. Алексеева, который подробно описывает путешествия конца XIX века к Гавайским островам с их джунглями и вулканами, экзотической монархией и политической трансформацией. Много ли мы знаем об истории и атмосфере того периода в этом регионе? Это не просто увлекает, но позволяет избавиться от внутреннего представления, что архив – это просто бумаги и сухое делопроизводство. Если понимать принципы формирования и работы архивов, уметь пользоваться их ресурсами для достижения целей, то современному историку откроется не просто документ, а целая жизнь людей. Архивная практика важна, потому что она дает нам ключи к волшебству архивов.

Итоги практик подводить всегда непросто. Я понял, что архив военно-морского флота крайне недооценен нашими студентами-историками. Там можно найти ответы на многие вопросы, которые волнуют современных исследователей. Стоит только покопаться в нужном месте. Например, мне дали позаниматься тематическим перечнем документов всего одного архивного фонда. Они были посвящены еврейской истории. Только одно столетие, общие описания и заголовки, но я увидел историю еврейского включения во флотскую среду через институты выборных раввинов, постройку синагог, символические императорские смотры нижних чинов и их дальнейшее исключение через черту оседлости, высылку некрещеных в армию и запреты на свадьбы. Сколько таких проблем даже не было выделено архивными работниками и не попало в официальные перечни? Вот оно – пространство для творчества.

Разумеется, я нашел в практике и что-то для своих исследований. Поработав в научно-справочном отделе, каждому работнику которого глубоко благодарен, я приобрел определенные навыки поиска документов и нужной информации. Благодаря этому я нашел важный дневник одного исторического персонажа. Документ находился в Президентской библиотеке штата Огайо, США. Далеко? Ничуть. Всего пара махинаций с тематическими перечнями на сайте Библиотеки Конгресса, работа со справочным аппаратом архива и ты уже знаешь в какой «коробке» отдела библиотеки в Чикаго лежит нужный источник. Принципы поиска информации для нас, вероятно, главные плоды этой практики,  потому что их можно применять и в совершенно других контекстах. Знания, каким образом найти исторический источник, помогают воспринимать мир как более знакомый и близкий нам. Это очень важно современному историку. Кто знает, может, как раз благодаря этой архивной практике я вдохновлюсь на более глобальное трансграничное исследование по истории российского Императорского флота конца XIX века. 

В головах многих состоявшихся исследователей и студентов закрепилось представление, что история – это документы, справки, сухие цифры, сохраненные государством и его архивами. Современный историк – это специалист с широким взглядом на методы и материалы своих исследований. За последние полвека развернулась настоящая революция. Это продолжается и на наших глазах: современные историки изучают широкий спектр источников, пишут на их основе хорошие исторические тексты или делают мультимедийные проекты. Карикатуры американского или советского журнала середины XX века? Пожалуйста. Пост в социальных сетях? Без проблем. Интервью или публичное выступление? Все, что угодно. Главное – правильно задавать вопросы и находить в своем материале проблемы. Мы не должны делать из архива фетиш, который четко обозначает «настоящего и ненастоящего» историка. Архив – очень мощный инструмент, но один из многих в арсенале исследователя. Тем не менее, этот инструмент многогранный и глубокий, он способен дать нам очень много. Нужно лишь уметь с толком им воспользоваться.