01.10.1723, вт., Покров Пресвятой Богородицы. П. в СПб.

П. в СПб, был в КИД. Похороны кн. Д.К.Кантемира в Москве[1].

Письма и бумаги П.: 1. Фридриху-Вильгельму I грамота П. о согласии на замену кандидатуры жениха Анны Иоанновны[2]*; 2. «В 1 день октября, будучи в Коллегии иностранной, при слушании дел турецких, изволил Е.и.в. говорить об учреждении магазина в Брянске и о строении судов»[3]; 3. Указ: «Е.и.в. изволит особою своею завтра, пополудни во 2-м часу, пойти в поход на Котлин остров, и указал в коллегиях объявить, чтоб в тот же поход при Е.в. идти коллегии президентам и всем коллежским советникам по половине, а вице-президентам и другой половине» остаться в СПб[4]; 4. Указ именной о чириках как обуви для хождения в крюйт-камеру[5].

Разные письма и бумаги: сенатский указ о формировании числа плательщиков подушной подати[6].

Комментарий.

* Дело в том, что согласно брачному русско-прусскому договору 1718 г. женихом вдовствующей герцогини Анны Иоанновны был определен прусской стороной маркграф Бранденбург-Шведтский Фридрих-Вильгельм, двоюродный брат прусского короля Фридриха-Вильгельма I. Эту кандидатуру не признавала Речь Посполитая, и тогда Пруссия предложила внести в еще нератифицированный договор имя другого кандидата, графа Карла Брандербургского. Русской стороне, опасавшейся роста влияния Пруссии в фактически подвластной России Курляндии, оба жениха не нравились, поэтому дело с решением курляндского вопроса затягивалось, что вызывало недовольство Берлина. В конце сентября Фридрих-Вильгельм I принял врага России английского короля Георга I, и стороны подписали Шарлоттенбургский трактат о взаимной обороне. Чтобы не допустить сближения Пруссии с Англией, и было решено слегка «подвинуть» в сторону интересов Пруссии курляндское дело, переписав договор на имя маркграфа Карла. По мнению М.А.Полиевктова, П. хотел «ценой такой уступки предотвратить, по крайней мере, возможность каких бы то ни было решительных мер со стороны (воодушевленной союзом с Англией – Е.А.) Пруссии в Курляндии»[7]. Но при этом русской стороне удалось в новом брачном контракте уйти от немедленного решения как вопросов о «сукцессии» и долговых обязательствах, как требовали прусски, так и о военной экзекуции в Курляндию (см. 09.11.23). Курляндия была также объектом борьбы Речи Посполитой, которая хотела восстановить своим права сюзерена Курляндского герцога. Словом, на Курляндии сходились интересы сразу нескольких политических сил. Поэтому П. не пошел на открытую инкорпорпацию герцогства в состав России, не настаивал на бране герцогини Анны Иоанновны с кем бы то ни было из знатных женихов и «заморозил» ситуацию, что в Речи Посполитой было воспринято как успех.

[1] Филиппов-12. С.25; Цвиркун. Димитрий Кантемир. С. 348.

[2] КПБ. 104. Л. 100-101; Бантыш-Каменский. Обзор. 4. С. 45-46.   

[3] РГАДА. Ф. 1451. Оп. 1. Д. 15. Л. 228; КПБ. 104. Л. 102;РИО. 11. С. 520; Баранов. Архив. 1. С. 112.

[4] МИРФ. 3. С. 647.

[5] МИРФ. 4. С. 589.

[6] ПСЗ. VII. № 4318. С. 127-129.

[7] Полиевктов. Балтийский вопрос. С. 221-222.