27.06/08.07.1711, ср., День Полтавской виктории.

П. и Екатерина в Цецоре, в походной церкви, где «с вечера против 27-го числа» была отправлена всенощная митрополитом Гедеоном, а утром 27.06 литургия и благодарственный молебен за дарованную Богом победу при Полтаве. Потом говорил проповедь «придворный священник» (продолжалась проповедь полтора часа), по сведениям (идущим от А.С.Пушкина), это был Феофан, ранее вызванный П. в армию[1]. Потом он следовал за П. в Прутском походе[2], хотя точно утверждать об этом невозможно. Вся пехота стояла «в цыркуль около церкви с ружьем», дан салют из 60 пушек и ружей. При этом присутствовали кн. Д.К.Кантемир, Фома Кантакузин, волошский митрополит Гедеон и др. Потом кн. Д.К.Кантемиру показали все войско, П. ездил вдоль строя с Б.П.Шереметевым и кн. Д.К.Кантемиром, потом состоялся обед у П., а митрополита Гедеона угощали у Г.И.Головкина. П. вставал из-за стола, ходил к преображенцам и угощал их волошским вином[3]. Пир проходил в шести больших палатках, на столах были скатерти, а для удобного сидения гостей за низкими столами вырыли ямы, куда гости спустили ноги, пили вино из бочек, привезенных из Ясс, и французское шампанское, которое понравилось боярам. Первый тост произнес царь. В конце обеда все так захмелели, что, как писал Ж.Н.Моро де Бразе, «все уснули, где кто сидел», причем русские генералы также «пали костьми рядом с новыми союзниками. Во всем лагере шло ужасное пьянство». Он же сообщал, что в тот день Екатерина принимала отдельно генеральских дам, пир продолжался целый день, и «никому не позволено было выйти из-за стола прежде одиннадцатого часу вечера. Пили, так уж пили. Всякое другое вино, наверное, меня убило бы, но я пил настоящее токайское, то же самое, какое подавали и государю, и оно дало мне жизнь»*. Около 5-ти часов вечера пришло письмо от кн. А.И.Репнина, сообщавшего о присылке провианта[4].

В СПб пришел из Ревеля новый корабль «Самсон», А.Д.Меншиков и другие на нем веселились[5].

Комментарий.

* Непривычные к петровским попойкам молдавские бояре, проснувшись поздно, как писал Ж.Н.Моро де Бразе, «встали с головной болью и сразу же обнаружили пропажу дорогих вещей. У кого не оказалось пистолета, у кого отрезаны были кисти их дорогого наряда или украдены шпаги, и так далее. Пострадали не только бояре, но и слуги их»[6].

[1] Моро де Бразе. Записки. С. 384.

[2] Чистович. Феофан Прокопович. С. 15-16.

[3] ПЖПВ. 1711 г. С. 50-51, 107-108; Цвиркун. Соратник. С. 30-31.

[4] Моро де Бразе. Записки. С. 385; Яцимирский. Румынские рассказы. С. 556; Н.Г. Петр Великий. С. 75-76; Война с Турциею. С. 338. 

[5] ПЖПВ. 1711 г. С. 116.

[6] Яцимирский. Румынские рассказы. С. 556.