14/25.07.1707, пн. П. в Варшаве.

П. в Варшаве. П. писал И.А.Мусину-Пушкину о своем приезде, что «обрели здесь лутчую себе выгоду, нежели в Люблине, понеже город зело изрядной и мало походит на Польския городы, но едину нужду имеем, понеже доброво пива не можем нигде найтить»[1].

Письма и бумаги П.: 1. Р.Х.Боуру письмо о получении его двух писем об окончании быховского дела, о передвижениях войск и о дезертирах[2]; 2. И.А.Мусину-Пушкину письмо о своем прибытии в Варшаву, выражает надежду, «что я что-нибудь новово и страстново вскоре к вам писать буду, чаю, что у вас уже щеты и тревога престали. В протчем прошу отдать господам правителствующим и протчим знаемым от нас поклон»[3]; 3. Кн. А.И.Репнину письмо о получении письма от 06.07, распоряжения о контрибуции с противников России, о пополнении полков и умножении конных полков, укреплении быховского гарнизона, о возможном движении войск «в Лифлянды», если шведы выступят против Австрии[4]*; 4. Б.П.Шереметеву письмо об отправке припасов в армию, о создании конного полка, «но ныне лутче изволь трудитца, дабы Семеновской зделать конным», об укреплении Быхова артиллерией, о мастерах фурманских телег, о взятии сполна контрибуции. Ответ 23.07[5].

Разные письма и бумаги: царевич Алексей - П. из Смоленска о получении его письма «чрез Хмелева» о посылке овса и сборе хлеба во Пскове и в других местах[6].

Комментарий.

* Как и раньше, П. и летом 1707 г. придерживался выжидательной тактики, полностью отдав инициативу в руки Карла XII. Зная непредсказуемость шведского короля-полководца, П. сразу нескольким людям писал, что нужно быть настороже, ибо «о выходе их сюды (т.е. в Польшу – Е.А.) уже мало надежды являетца, чему и время уже оказует, однакож сим злодеем, яко самому дьяволу, верить не надлежит, но во всем по крайней возможности себя остерегать и приуготовлять надлежит»[7]. Сведения, получаемые из Саксонии и вообще в Европе, были неясные («Дела ныне в Европе как в комфузии пришли, как облака по штормах в мешание бывают, и которым ветром прогнаны и носимы будут, то время покажет»)[8], но по большей части неопасные для России. При этом П. – не без злорадства - пишет о крайне жестоком правеже контрибуций шведами в Саксонии: «О неприятеле еще ничего не слышет подлинново, точию жестоко правят кантрибуцию, но у мужиков ноги обертя соломою, жгут и иными муками мучат, жен и детей отъимают, ныне же уже и жечь почали и уже два города и несколко деревень сожгли. Сие суть великодушие Шведов и верной пароль, в которой себя Август [II] вверг»[9]. Тогда же стали поступать известия о намерении шведов двинуться против австрийцев, что давало П. некоторые надежды продолжить начатое в Прибалтике дело завоеваний. Поэтому 14.07 П. писал кн. А.И.Репнину: «Ныне отофсюды пишут, что шведы намерены весма против цесаря и, хотя мы тому еще не вофсе не верим, аднакож, ежели то так, то мы намеряем с половиною пехоты и с несколкою конницею итить за Двину в Лифлянды», для этого готовить войска к переправе через Западную Двину[10]. По мнению Д.Ф.Масловского, П. намеревался взять Ригу[11] и возможно, что хотел устранить постоянную угрозу со стороны корпуса А.Л.Левенгаупта, который уже несколько лет висел над правым плечом русской армии как дамоклов меч. Из письма видно, что П. собирался сам участвовать в этом деле, взяв за базу наступления Полоцк, о чем он и писал кн. А.И.Репнину.

[1] ПБП. 6. № 1865. С. 18.

[2] ПБП. 6. № 1864. С. 17-18.

[3] ПБП. 6. № 1865. С. 18.

[4] ПБП. 6. № 1866. С. 19-20.

[5] ПБП. 6. № 1867. С. 20-21.

[6] Письма царевича Алексея. С. 13.

[7] Письма царевича Алексея. С. 13.

[8] ПБП. 6. № 1865. С. 18.

[9] ПБП. 6. № 1865. С. 18.

[10] ПБП. 6. № 1866. С. 19-20.

[11] Северная война. 1. С. XIV.