09.12.1717, пн. П. в СПб.

09.12.1717, пн.

П. в СПб. П. был в Сенате. В этот день «была кара князь Михаилу Волконскому (М.И.Волконский – Е.А.)» - расстрел[1]*. Ф.Х.Вебер писал, что 20.12 н.ст. П. принял новое бухарское посольство, просившее помощи против каракалпаков[2].

Письма и бумаги П.: 1-2. Указ о поручении нескольким гвардейским офицерам расследования должностных преступлений. Так образовались Розыскные майорские канцелярии**. Им был вручен составленный, видимо, самим П. Наказ и реестр дел для расследования***. 2. Указ именной о казни кн. М.И.Волконского[3]; 3. Сенату указ о доставке губернаторами ведомостей о сборах с крестьян, посадских и о прочих доходах в губерниях[4]; 3. Гвардии капитан Г.И.Кошелеву и дьяку Ф.Д.Воронову указ о розыске дел по фискальским доносам и «реестр делам, врученным вам на князя Александра [Лукича] Долгорукого во взятках»[5]; 4-5. Майору С.А.Салтыкову, капитану А.И.Панину и капитан-поручику Дормидонту Кутузову указ о расследовании фискальских дел; устный указ П. С.А.Салтыкову о прикомандировании к его комиссию капитан И.И.Горохова[6]; 6. И.И.Дмитриеву-Мамонову и его Розыскной канцелярии именной указ о расследовании дел по реестру, включая дело кн. М.П.Гагарина «о самовольной раздаче» им казенного железа и денег из Сибирского приказа[7]; 7. Фридриху-Вильгельму I грамота о получении послания от 09.11 и о проекте Г.Г.Гёрца о мире. П. писал о беспокойстве короля Августа II по поводу проезда Г.Г.Гёрца через русскую территорию и его подозрениях относительно заключения сепаратного мира России и Швеции. П. опровергает подозрения, ибо «и барон [Г.Г.]Гёрц объявил <…> ясно, что без меня и Вашего величества король Шведской (Карл XII – Е.А.) ни в какие трактаты вступать не будет», Г.Г.Гёрца пропустили через территорию России лишь транзитом[8]; 8. А.Г.Головкину письмо о том, что в его донесениях усмотрели стремление включить Пруссию в тройной альянс, требование держать Россию в курсе переговоров, согласно обещаниям короля Фридриха-Вильгельма I, данным лично П.[9]; 9. Послу в Париже Г.Х.Шлейницу письмо об интригах французских дипломатов по поводу условий заключения мира со Швецией[10]****; 10. М.Д.Олсуфьев писал Ф.М.Апраксину, что П. указал бумажную Дудергофскую мельницу ведать в Адмиралтействе, о чем «объявляем вам указом Е.в.»[11].

Разные письма и бумаги: сенатский указ о содержании обывателями расквартированных у них солдат[12].

Комментарий.

* Анри Лави писал 14/25.12, что кн. М.И.Волконского казнили «за то, что четыре раза не повиновался повелениям царя. Княгиня, супруга этого несчастного, его дети и родственники, в траурной одежде, присутствовали при его казни и тело его было выставлено в продолжение суток». 28.12 он же писал, что М.И.Волконский, человек храбрый, получивший в боях 18 ран, отказался дать показания против О.А.Соловьева, и отрицал, что он был подкуплен [братьями] Соловьевыми, а это было важно для преследования [О.А.]Соловьева, против которого не хватало доказательств. Кн.[М..И.]Волконского пытали кнутом, но он стоял на своем. Потом П. «был у него в тюрьме и сказал ему, что, будучи накануне смерти, он должен сознаться во всем, касающемся Соловьевых…». Но, пишет Анри Лави М.И.Волконский этого не сделал и отвергал все обвинения, хотя ему было обещено помилование, в итоге, упорство «стоило ему жизни»[13]. Анри Лави сообщал также, что после казни кн. М.И.Волконского П. «заперся в своей комнате и громко рыдал в продолжение целого часа; затем на следующее утро (т.е. 10.12 – Е.А.) он пошел на площадь, где по обычаю лежало тело покойного спиной вверх, он собственноручно обернул его, долго смотрел на него и приказал его похоронить, со времени этой смерти семейство Соловьевых вздохнуло свободнее, испытав эту жестокую грозу»[14].

** Ф.Х.Вебер писал, что П., возвратившись в октябре, «до конца года неутомимо занимался исправлением беспорядков, вкравшихся в дела во время его отсутствия, и наказанием зачинщиков оных. Для сего он каждодневно ездил к четырем часам утра в Сенат и самолично рассматривал обвинения и оправдания сторон. Постоянно вскрывались преступления, более тяжкие, чем предполагалось вначале, и посему он учредил чрезвычайный суд и велел расстрелять вполне изобличенного архангельского губернатора князя Волконского. Сей суд разделен на несколько палат, в каждой из которых заседают офицеры гвардии: майор, капитан и поручик, они рассматривают дела по здравому рассуждению и справедливости. Почтенным и старейшим сенаторам из самых знатных семейств приходилось являться перед каким-то поручиком с отчетом в своих делах»[15]. Анри Лави писал 28.12 н.ст., что П., разуверившись в беспристрастности судов, «решился составить совет из лучших офицеров» гварии для рассмотрения важнейших дел. Перед отъездом в Москву он призвал их к себе и сказал: «Братцы, не имея никого, кому бы я мог довериться более, чем вам, назначаю вас судьями лиц, обманувших меня и злоупотребивших своей властью во время моего отсутствия <…>, имейте в виду пример вашего товарища князя [М.И.]Волконского, я поступлю также со всеми, кто станет ему подражать, и награжу честность и прямоту других»[16]. Он же писал в донесении от 07.01.1718 н.ст., что П. «совсем или почти совсем не было видно», что он уехал, поручив судебное дело простым офицерам, «не имеющих понятия о гражданских законах, большая часть их не умеет писать». В этом Анри Лави видит унижение высшего дворянства, которому П. не доверяет: сенаторы с подобострастием встают перед приставленным к ним офицером[17].

*** Подр. об этом документе см.: Серов Д.О., Федоров А.В. Дела и судьбы. С. 15-21; Д.О.Серов. Наказ от 9 декабря. С.20-25. Серов Д.О. Наказ от 9 декабря. С. 20-25; Серов Д.О. Забытая страница уголовно-процессуального законодательства. С. 941 – 945; Суд и следствие в России XVIII века. С. 27-30. Образованы были Канцелярии кн. П.М.Голицына, М.Я.Волкова, С.А.Салтыкова, И.И.Дмитриева-Мамонова, кн. Г.Д.Юсупова, Г.И.Кошелева. Позже Канцелярии кн. Г.Д.Юсупова было поручено «бахмутское дело» на А.Д.Меншикова. По мнению М.В.Бабич, примерно тогда же была организована Канцелярия обер-секретаря А.Я.Щукина для расследования дел по доносам фискалов[18].

**** В донесении от 25.12 н. ст. Анри Лави сообщал, что в СПб распространяются слухи о желании П. заключить сепаратный мир со шведами, т.к. «настоящее положение его дел, беспорядок в финансах и упадок торговли вообще вызывают такой недостаток денег, что трудно запастись даже самыми необходимыми предметами», что слышен «ропот народный», есть опасение бунта в войсках. «Это служит главнейшей причиной путешествия царя в Москву»[19].

[1] ПЖПВ. 1717 г. С. 36; см. Серов. Администрация. С. 210.

[2] Вебер. Преображенная Россия. С. 144.

[3] КПБ. 85. Л. 336; Серов, Федоров. Дела и судьбы. С. 62.

[4] РИО. 11. С. 358; КПБ. 85. Л. 248.

[5] Розыскать накрепко. С. 202; КПБ. 85. Л. 249-251.

[6] КПБ. 85. Л. 252–253.

[7] ОДДСС. 2. Стб. 15-16; 3, стб. 108; Акишин. Российский абсолютизм. С. 127.

[8] КПБ. 85. Л. 254-255.

[9] КПБ. 85. Л. 256-257.

[10] КПБ. 85. Л. 258-259.

[11] МИРФ. 3. С. 422; КПБ. 85. Л. 260.

[12] ПСЗ. V. № 3126. С. 524-525.

[13] РИО. 34. С. 276-278.

[14] РИО. 34. С. 277-278.  

[15] Вебер. Преображенная Россия. С. 142.

[16] РИО. 34. С. 278.

[17] РИО. 34. С. 288-289.

[18] Бабич. Государственные учреждения. С. 227-228, 232-237. См. также Бабич. К истории государственных учреждений. С. 21 - 31.

[19] РИО. 34. С. 273-275.