27.06.1723, чт., День Полтавской виктории. П. в СПб.

П. в СПб, после обедни «палили с города»[1]. Ф.В.Берхгольц: праздник отмечали обыкновенно, как в прошлом году, П. был одет в «старый синий шведский мундир*, который он имел в Полтавском сражении», было богослужение, парад, обед. П. был «в дурном расположении духа, что у него тотчас можно заметить, потому, что он в таких случаях сильно мотает и трясет головой». После обеда П. отдыхал, в 6-7 часов все были приглашены в Летний сад по залпу пушки, означавшей, что «государь проснулся», П. с семьей был у фонтана с живым тюленем, потом гуляли по саду, Екатерина всех угощала вином. В 10 часов начались танцы, которые кончились до полуночи[2].

Письма и бумаги П.: 1-3. Грамота аккредитационная в Стокгольм М.П.Бестужева-Рюмина в качестве чрезвычайного посланника[3]; кредитив М.П.Бестужеву-Рюмину на заключение союзного договора со Швецией[4]; ему же секретный рескрипт, отправленный с прапорщиком кн. Федором Мещерским[5]**.

Комментарий.

* «Праздник Виктория Полтавской баталии: торжество со всенощным пением и после литургии молебное пение, в бытность Е.в. на площади, а не в бытность – в церкви»[6].

** Главной миссией М.П.Бестужева-Рюмина с конца 1722 - начала 1723 г. было заключение союзного договора со вчерашним противником. Усилия русской дипломатии в этот момент преследовали несомненную цель втянуть Швецию в орбиту интересов России и не дать возможности Англии сделать то же самое. Момент, выбранный П., был удачен – шведы были обижены на Англию из-за ее весьма беззубых действий в последние годы Северной войны и были крайне недовольны захватом Ганновером Бремена и Вердена. Долгое время, ганноверская династия обещала шведам компенсировать эту утрату, заставив Россию вернуть Швеции Восточную Прибалтику. Неисполнение этого обещания шведы восприняли как обман. И, хотя за эти города Швеция и получала английские субсидии (которые, правда шли на погашение огромного государственного долга, включая долг Карла XII султану Ахмеду III и графине Войнаровской, составлявший 4 млн. далеров из 7.8 млн. общего долга[7] истощенной войной страны) но отношения с Британией были испорчены. Одновременно, П. стремился к тому, чтобы в Швеции сохранялась форма правления 1720 г. В рескрипте М.П.Бестужеву-Рюмину предписывалось внушать шведским правящим кругам мысль о несомненной пользе союза с Россией, причем обещали помочь шведам в возвращении Бремена и Вердена[8].

[1] ПЖПВ. 1723 г. С. 17, 35.

[2] Берхгольц. Дневник. 2. С. 95-96.

[3] Бантыш-Каменский. Обзор. 4. С. 222.

[4] КПБ. 103. Л. 564.

[5] Некрасов. Русско-шведские отношения. С. 119.

[6] Реестр. Стб. CXCIX.

[7] Берендтс. Государственное хозяйство Швеции. 1. С. 529; Некрасов. Русско-шведские отношения. С. 69-70.

[8] Некрасов. Русско-шведские отношения. С. 119.