31.05.1723, пт. П. в СПб, в Александро-Невском монастыре.

П. в СПб, в Александро-Невском монастыре с Екатериной и прочими, слушал там заутреню, поутру, в 11-м часу пополуночи, прибыли с ботиком и буерным флотом в СПб, в Троице была литургия, салют, кушали в Сенате, был фейерверк на воде[1]. В половине 10-го часа флот с ботиком П. двинулся к городу, его встречали корабли, на которых плыла Екатерина и другие дамы. Когда ботик приблизился к крепости, началась пальба. П. причалил к берегу, потом пошел в Троицкую церковь, в 12 часов вышел из церкви, снова пальба из пушек, а также стреляли полки, стоявшие у церкви. Все отправились в Сенат, там стояли столы, П. кушал со всеми в аудиенц-зале. Екатерина подносила всем по чарке водки, за обедом возле П. сидели герцог Карл-Фридрих и И.М.Головин. Около 3 часов П. встал из-за стола и пошел на свой буер отдохнуть, часовым было запрещено выпускать гостей. Тосты были: первый – «Во славу Божию», второй – «В честь тезоименитства», третий – «В честь ботика», четвертый – «За здравие семейства Ивана Михайловича» (т.е. за русский флот). Потом П. вернулся за стол, сидели с 3 и почти до 9 часов. П. потчевал полки, потом поил с гренадерами гостей крепкой водкой, был фейерверк[2]*. Возможно, что об этом обеде писал Ж.Кампредон: «по случаю рождения  царя  давался здесь большой пир. Пир этот длился с двенадцати часов до трех часов ночи и во все это время никого не выпускали из здания Сената. Выпито бесконечное множество толстов, некоторые простой хлебной водкой, которую гвардейские офицеры подносили в деревянным ложках, силою принуждая всех проглатывая ее».[3]**

Согласно журналу по полудни в 7-м часу П. был на выносе и погребении у церкви Самсона Странноприимца уставщика Василия Евдокимова[4]

Письма и бумаги П.: 1. Резолюция о выдаче И.П.Тамесу для передачи обучавшемуся в Голландии ученику рисования Алексею Холщевникову 100 червонцев[5]; 2. Ф.М.Апраксин писал в Адмиралтейскую коллегию, что П. «указал г. адмиралу [К.И] Крюйсу в известную экспедицию корабли «Девоншир» и «Эсперанс» и гукор «Кроншлот» <…> или фрегат «Св. Яков» приуготовлять вооружением и нагрузкою, как скоро возможно», о чем уже писали раньше[6]***;3.Примечания на реляции П.М.Бестужева-Рюмина (о курляндских делах)[7]; 4. Адмиралтейской коллегии указ о выдаче жалования инструментальному ученику Шершавину[8].

Разные письма и бумаги: Виллем Вильде писал 11.06, что спущен на воду 52-пушечный корабль «Михаил Архангел». «Три дня тому назад Е.и.в ходил к Шлиссельбургу с флотилией» для встречи ботика, «самое шествие совершилось вчера утром при звуках музыки, кимвалов, труб <…>, пушечной стрельбе <…>. После Троицына дня Е.и.в. отправится в Кроншлот опять с тем ботиком» с министрами и придворными, и будет на флоте. Сообщает о принятии П. лорда Дуфуса[9].

Комментарий.

* Кажется, что Ф.Ф.Веселаго ошибается, относя весь праздник (с пребыванием в Александро-Невском монастыре и в СПб) к одному дню – 30.05[10]. На самом деле, как видно из приведенных свидетельств, праздник продолжался два дня.

** Об этом Кампредон, пишет снова:. отправление флотилии от Невского монастыря он относит к четвергу, когда несмотря на продолжпющийся ливень, П. отправился к СПб и прибыл к Сенату в 10 часов утра при звуках салюта с крепости и ружей построенных 2500 солдат. Был молебен в Троицкой церкви, там был П. и Екатерина, они отправились в Сенат, где иностранные министры целовали им руки. «За стол сели в час пополудни, а оставаться пришлось до двух часов утра пятницы, так как никому не позволялось выходить из комнаты, хотя царь уходил отдыхать, по обыкновению от 3 до 5 часов. По возвращении его попойка начиналась снова», под гром выстрелов поставленного против Сената фрегата. Дождь помешал царю устроить  прогулку и фейерверк в Летнем саду, солдат на площади угощали водкой, причем П. делал это собственноручно. Когда он вернулся в зал, то вошли гвардейские солдаты с боченком водки изаставляли каждого, мужчин и женщин,  выпить две большие деревянные ложки. «Я в жизни своей не боялся ничего так, как приближения этой чаши скорби для меня, служащей стольким другим чашею утех» После фейерврка при выходе нужно было выпить стакан вина. П. был в отличном расположении духа, несколько раз разговаривал с Кампредоном и сказал, что французское кораблестроение – лучшее, имея ввиду спущенный в  воскресенье на воду после ремонта «Леферм», говорил о французских и голландских адмиралах, вспомнил графа Тулузского и его действиях в сражении[11].

*** Речь идет о подготовке Мадагаскарской экспедиции. Подр. см.: Копелев Д.Н. «Мадагаскарский король». С. 186-211.

[1] ПЖПВ. 1723 г. С. 15, 34.

[2] Берхгольц. Дневник. 2. С. 78-80.
[3] РИО. 49. С. 344.
[4] Филиппов-12. С.17.

[5] РГАДА. Ф. 9. Оп. 1. Кн. 16. Л.  53 об.; КПБ. 103. Л. 532.

[6] МИРФ. 2. С. 672.

[7] Голиков. ДПВ. 9. С. 492.

[8] Голиков. ДПВ. 9. С. 492.

[9] МИРФ. 2. С. 671-672.

[10] Веселаго. Дедушка русского флота. С. 470-471.
[11] РИО. 49. С. 348-350.