14/25.06.1711, чт. П. и Екатерина в лагере на берегу Днестра.

П. и Екатерина в лагере на берегу Днестра, напротив Сороки. Участие П. в военном совете*.

Комментарий.

* Сведения о нем известны из записок участника совета, бригадира Ж.Н.Моро де Бразе. Он писал, что это был совет, решавший судьбу кампании. На нем столкнулись две точки зрения. Одну представляла, условно говоря, «партия русских» (Г.И.Головкин, П.П.Шафиров, С.Л.Владиславич-Рагузинский, К.Э.Ренне, кн. А.И.Репнин, А.А.Вейде, кн. В.Вл.Долгоруков и Я.В.Брюс), а другую «партия немцев» (Л.Н.Алларт, Денсберг, Остен, Вильгельм Берхгольц). Л.Н.Алларт и его сторонники считали, что нужно остаться на берегах Днестра, во-первых, для «узнания неприятельских намерений» (о турках не было точных сведений); во-вторых, дабы дать армии отдохнуть после долгого похода. Они полагали, что съестные припасы, без которых никая армия не может существовать, могут без больших расходов доставляться по Днестру (ранее Ж.Н.Моро де Бразе писал, что в это момент у русской армии провианта было на восемь дней, не более, причем на Валахию, где тогда был голод, надежд было мало, и «это затруднительное положение известно было всем», включая П.), что можно будет устроить магазины в Польше, и что, наконец, занимая берега Днестра, войска не должны «оставаться в бездействии», что нужно захватывать Бендеры и создавать там крепость, склады, мост. Также нужно укреплять Сороку, можно сделать магазин в Могилеве. Турки же, идя степью, начнут нести потери, им не взять наших крепостей, и они даже не решатся осаждать их и переходить через Днестр. Если же П. войдет в Валахию, то придется идти минимум пять дней по безводной степи, где нет провианта, его не будет и за степью – эта часть страны слабо заселена. При этом, по словам П.Г.Брюса Л.Н.Алларт, долго отмалчивавшийся на совете, сказал П., что как бы история Карла XII и подставившего его И.С.Мазепы не повторилась,s в отношении царя и Д.К.Кантемира[1]. Но «русская партия» против этого возражала. К.Э.Ренне считал, что армии нельзя отсиживаться, что провиант можно взять у неприятеля, что греки, подобно молдаванам, готовы возмутиться, что нужно углубиться в турецкие земли, что наши полки, разбившие шведов, «готовы разить турков». П. склонился к этой же точке зрения[2]. Чарльз Уитворт осенью 1711 г. писал, что самыми ярыми сторонниками движения армии были П.П.Шафиров и С.Л.Владиславич-Рагузинский, которых и послушал П.[3]. Действительно, даже зная об уже начавшемся переходе турок через Дунай и о нехватке продовольствия для похода собственной армии, П. все же решился идти навстречу противнику. Задним числом в Реляции о Прутском походе от 25-28.07.1711 П. так объяснял принятое на совете решение: «Потом был воинской совет, как поступать, а наипаче говорено о правианте, понеже оного в той разоренной земли мало сыскано. И для того положено было у Яс войску стать и делать магазеины. Но, между тем, получена ведомость, что турки Дуная не переправились и еще бутто не в зборе, и для того зело прошаны от господаря Волоского (кн. Д.К.Кантемира – Е.А.) и протчих чинов земли той, дабы ускорить неприятеля к Дунаю, представляя за рекою Сыретью великие магазейны, которые турки в Мултьянской земли собрали по деревням около Браила лежит без всякой обороны, на что и от господаря Мултьянского (Констанитина Бранковяну – Е.А.) присланные граф Фома Кантакузин и Георгий Кастриот подтверждали. Того ради, хотя и опасно было, на их прошение соизволено и по многим разговором наделись неприятеля ускорить (опередить – Е.А.) к Дунаю, чего для положено всему войску идти на правую сторону Прута, дабы сия река была междо нас и туркоф, до урочища Фалцы (понеже ниже сего урочища за великими балотами неприятелю зело трудно или и весма невозможно перебратца было) а оттоль чрез леса к Сырети-реке, куда командирован с половиною ковалерии генерал Рен (К.Э.Ренне – Е.А.) для забрания правианта и чтоб случитца (соединиться – Е.А.) у Галации и, устроя магазин, искать неприятеля»[4]. Итак, решение о продолжении похода было основано на непроверенных утверждениях местных жителей о неготовности еще не форсировавшей Дунай турецкой армии к бою и якобы об огромных запасах провианта в Румынии, у Браилова. Казалось, что обстановка благоприятствует намерению П. стремительным ударом захватить приготовленный турками для себя провиант и тем самым решить главную (провиантскую) проблему русской армии. После этого предполагалось, что она смело выйдет на полевое сражение с превосходящими силами турок и, конечно, победит их. На этой стадии П. не уклонялся, а, наоборот, стремился к сражению, в котором, как он думал, победители «регулярных шведов» под Полтавой легко расправятся с «азиатцами», несмотря на их численное превосходство. 20.06 он писал А.Д.Меншикову, что «турки к Дунаю ускорили перед нами (которых сказывают 60 или 70000 со всем)<…>. И ежели совсем турки на сю сторону перейдут (а ныне несколко пехоты перешло и делают шанец у мосту), то в будущем месяце быть, конечно, баталии. Дай, Боже, милость твою»[5]. Никогда в войне со шведами П. не решился бы выйти на поле сражения с противником, имевшим численное превосходство минимум в два раза. И уж конечно, не отверг бы предложенный ему султаном Ахмедом IIIчерез посредников мир. Здесь же было иначе: вера в могущество европейского «регулярства» заглушила расчетливость и осторожность – черты, характерные в целом для П. Недаром, как уже сказано, после побед над шведами «турок ставили за мало». Это мнение разделял и П. Иначе он присоединился бы к мнению «немецкой партии» и ждал бы подхода огромной турецкой армии в приготовленных заранее позициях на Днестре. И ход войны был бы другим, наверняка более удачным для русской армии.

Письма и бумаги П.: кн. Д.М.Голицыну письмо «от Сороки» с указанием отпустить припасы для артиллерии[6]. 

Разные письма и бумаги: 1-2. Сенатские указы: о ловле беглых рекрут[7]; о соляном деле[8].

[1] Bruce P.H. Memoirs. P. 41.

[2] Моро де Бразе. Записки. С. 380-382.

[3] РИО. 61. С. 16.

[4] ПБП. 11-2. С. 33.

[5] ПБП. 11-1. № 4529. С. 295-296.

[6] ПБП. 11-1. № 4517. С. 289.

[7] ПСЗ. IV. № 2374. С. 695-696.

[8] ПСЗ. IV. № 2375. С. 696.