02.11.1708, вт. П. прибыл в городок Воронеж.

П. из Чеплеевки прибыл вечером в городок Воронеж и тут получил ведомость от А.Д.Меншикова, что «город Батурин взяли»[1].

Письма и бумаги П.: 1-2. А.Д.Меншикову «из Чеплеевки» с подтверждением перехода шведов на «сю сторону», предостережение («быть опасным»), противник в 6 милях от Батурина, войска отходят к Глухову[2]; ему же из Чеплеевки о присоединении войск С.П.Неплюева с полками[3]; 3. С.Л.Владиславичу-Рагузинскому письмо «из обозу от Десны» о переводе денег русскому послу в Константинополь[4]; 4. А.Д.Меншикову письмо «из Воронежа» о получении им известия о взятии Батурина*, прдписание об отступлении от Батурина и вывозе оттуда артиллерии, о присылке взятых клейнодов гетмана[5]; 5. Кн.Г.Ф.Долгорукову письмо о взятии Батурина[6]; 6. Указ именной о замене в городах плохих воевод и посылке туда «нарочитых людей»[7].

Комментарий.

* Взятие Батурина войсками А.Д.Меншикова сопровождалось кровавой расправой не только с защитниками, но и с мирным населением гетманской столицы. Можно согласиться с Н.Н.Костомаровым, писавшим: «Общие свидетельства единогласно говорят, что над жителями Батурина совершено было самое варварское истребление»[8], что вполне подтвержают проведенные в 1999-2005 гг. археологические раскопки. Современные украинские историки приравнивают последствия штурма Батурина к акту геноцида. Российские историки, безусловно признавая жестокость расправы с взятыми в плен сердюками – гарнизоном крепости, а также с мирными жителями, оспаривают называемое украинской стороной, а также Т.Г.Таировой-Яковлевой, число убитых (С.Павленко - 11-12 тыс. чел., в том числе 6-6.5 тыс. горожан), Т.Г.Таирова-Яковлева – 15 тыс.) и соглашаются признать жертвами резни только около 5 тыс. чел., что также кажется числом огромным[9]. Поскольку даже приблизительно численность населения и гарнизона Батурина в 1708 г. установить невозможно, как и число избежавших смерти, то этот спор «уходит в песок». При этом российские историки (как бы в оправдание действий русской армии) справедливо обращают внимание на принятые в те времена обычаи расправляться с жителями не сдавшегося, а взятого штурмом города, который заранее отдается командованием «на поток» (разграбление) с целью воодушевить солдат к штурму – смертельно опасной акции. Расправы с мирным населением после штурма были обычным явлением во всю историю войн, включая Северную войну. Но особо жестокая, мстительная расправа с Батуриным, безусловно, была обусловлена заранее предписаниями П. - сторонника показательной, как ему казалось "педагогической", жестокости. Недаром П. 05.11 приказывал А.Д.Меншикову уничтожить Батурин «другим на приклад»[10]. Конечно, цель была достигнута - орасправа с Батуриным произвела тягостное впечатление на украинское общество и, возможно, стала той предупредительной мерой, угрозой, которая не позволила населению ряда украинских полков присоединиться к И.С.Мазепе.  Именно такая «педагогика кровавым примером» («другим на приклад») была широко распространена в России и в других странах.

[1] ПЖПВ. 1708 г. С. 29.

[2] ПБП. 8-1. № 2805. С. 269.

[3] ПБП. 8-1. С. 269.

[4] ПБП. 8-1. № 2806. С. 270.

[5] ПБП. 8-1. № 2807. С. 270.

[6] ПБП. 8-1. № 2808. С. 271.

[7] РГАДА. 158. 1. 1708 г. Л. 5.

[8] Костомаров. Мазепа. С. 657.

[9]Павленко. Загибель Батурина. С. 120.

[10] ПБП. 8-1. № 2812. С. 274.