«Границы, трансграничные коммуникации и мобильность в Балтийском регионе Европы. История и современность»

21-22 ноября 2012 года Центр исторических исследований и Факультет истории НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург провели международный круглый стол, ставший первая апробацией результатов научных проектов, поддержанных Центром фундаментальных исследований НИУ ВШЭ: “Подвижные и проницаемые границы: история трансграничных коммуникаций и мобильности в Балтийском регионе Европы” (руководитель А. Селин) и “От империи к мультикультурализму и многополярности: исторические и современные стратегии политического ответа на вызовы культурного разнообразия” (руководитель А. Семенов).

Декан факультета истории Александр Семенов, открывая круглый стол, отметил, что феномен границы может полагаться как метарамка для исторического и междисциплинарного исследования. Освещая основные подходы в изучении феномена границ, А. Семенов подчеркнул, что феномен границы теоретически изучался не только на Западе. Так, в рамках т. н. тартуской школы семиотики была разработана своя теория границы: (границе как фактор ускорения семиотических процессов в терминах  Ю. М. Лотмана).

Круглый стол состоял из четырех заседаний, каждый из которых сопровождался комментариями и обсуждением. Первое заседание посвященное теме «Региональные границы», открыл Дмитрий Нечипорук(НИУ-ВШЭ – Санкт-Петербург, кандидат исторических наук, младший научный сотрудник Центра исторических исследований). Его доклад был посвящен новейшей истории трансграничного сотрудничества России и ЕС по оздоровлению экосистемы Балтийского моря. Было отмечено, что загрязнение Балтийского моря является ключевой проблемой международной природоохранной политики еще с 1972 г., когда была проведена Стокгольмская конференция ООН. Главной причиной ухудшения экологического состояния Балтийского моря была признана проблема антропогенной эвтрофикации.  Д. Нечипорук рассмотрел историю развития экологической политики России и ЕС по отношению к данному региону, основные методы борьбы с загрязнением, принятые в России, а также причины, по которым значительная часть проектов так и не была реализована. Также слушателям было рассказано о планах России профинансировать Национальную программу по оздоровлению экосистемы Балтийского моря, а также о программе Экологического партнерства Северного измерения. Однако, подводя итоги, Д.М. Нечипорук отметил, что игнорирование Россией подъема энвайроментализма и «зеленой политики», отсутствие массового гражданского участия в решении экологических проблем Балтийского моря обособляют страну на фоне других, более активных участников процесса. Участвуя в общем деле,  современная Россия ставит перед собой ограниченные задачи, которые не повлияют на заметное улучшение экологической обстановки в ближайшем будущем, но, по крайней мере, устранят часть стоков, загрязняющих водоемы и почвы в СЗФО.

            С докладом на тему «Поезд на Запад и поезд на Восток. Культурные контексты трансграничной коммуникации по Финляндской и Китайско-Восточной железным дорогам в начале ХХ века. (Опыт компаративного анализа)» выступил Игорь Ермаченко (РГПУ им. А.И.Герцена, кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории). Он рассказал слушателям о восприятии русской общественностью «пограничного» своеобразия Финляндской и Китайско-Восточной железных дорог. Для либерально настроенной интеллигенции ФЖД воспринималась как «дорога» в Европу. На ней Финляндия сохраняла свою специфику: имела своё оформление вагонов, проездных документов, у служащих была особая униформа и даже отличные от их русских коллег модели поведения. Даже Финляндский вокзал в Петербурге  производил впечатление «наполовину финляндской территории». Примечательно, что существовал 32-верстный отрезок, проходящий по российской территории от пограничной станции в Валькеасаари до Финляндского вокзала, вокруг которого концентрировалось финское население. Таким образом, ФЖД сыграла свою роль как зона культурного воздействия Финляндии и России в имперском пространстве друг на друга. КВЖД же воспринималась как путь из имперской метрополии к колонизуемой периферии. Эта дорога также играла важную роль в культурной коммуникации, однако эта коммуникация была выстроена по другой модели.    

            Продолжила заседание Елена Павлова (НИУ-ВШЭ – Санкт-Петербург, кандидат политических наук, доцент Факультета истории) с доклом «Границы  постколониального национального сообщества: случай внешней политики Бразилии». Она рассказала слушателям о феномене границы между Бразилией и другими странами Латинской Америки. В качестве примера была приведена граница между Венесуэлой и Бразилией, которая, по существу, является символической.  Так же докладчица рассказала о необычной тройной границе между Аргентиной, Парагваем и Бразилией, которая сформирована конвергенцией двух рек — Параны и реки Игуаса.

Второе заседание «Границы империи и нации» открыла Марина Витухновская (Университет Хельсинки, Ph.D., научный сотрудник Института им. Пентти  Ренвалла). Её доклад  «Российская Карелия в контексте финско-российского трансграничья: хозяйственные взаимодействия, идентичность, выбор политических стратегий  (1900-1922)» был посвящен компактной группе российских карел, проживающих в смежном с Финляндией северо-западном регионе России.  Докладчица исследовала хозяйственные взаимодействия, идентичность и выбор политических стратегий данной группы в конкретный период истории: начало XX века, с 1900 по 1922 год.  Нам было рассказано о политике «перетягивания» Финляндии и России по отношению к приграничному региону,  о том, что в целом сами российские карелы до начала этой «игры» не ассоциировали себя ни с Финляндией, ни с Россией, а были носителями, по определению Эрика Хобсбаума, «народного протонационализма». Это было замкнутое сообщество с отчётливой этнорегиональной идентичностью.  Было отмечено, что процесс политического самоопределения начался лишь после Февральской Революции, а когда в 1918 году произошло отделение Финляндии, роль карелов как приграничного к враждебному режиму народа резко возросла. В мае 1918 г. ситуация резко обострилась, перед Карельскими областями возникла угроза голода, произошло насильственное рекрутирование карелов в дислоцированные неподалеку ряды Красной Армии, политика продовольственной диктатуры, проводимая большевиками, разорила многие крестьянские хозяйства. Сложность ситуации российских карел была определена ролью границы в данном конфликте. В заключении  докладчица выделила несколько типов стратегий, выбранных карельскими крестьянами различных регионов:

1)Независимая Беломорская Карелия;

2)Волости под протекторатом Финляндии;

3)Олонецкая Карелия под властью советов;

4)Карельская Трудовая Коммуна.

Подводя итоги, докладчица отметила, что исторический феномен российских карел, с одной стороны, демонстрирует контрасты в истории финско-российского трансграничья, а с другой – позволяет глубже проникнуть в самосознание карел, многие сотни лет обитавших в приграничном регионе и учившихся вырабатывать стратегии своего поведения.

Продолжил заседание Павел Крылов (СПбИИ РАН, кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела всеобщей истории), выступивший с докладом об Ингерманландии, территории северо-восточной Прибалтики, входящей сегодня в Ленинградскую область, примыкающей к обоим берегам Невы. Невозможно точно определить, что собой представляла территория и население Ингрии и в какой мере можно говорить о его этнических, языковых или культурных особенностях. В итоге открывается простор для фантазии и соперничества групп и сообществ, конкурирующих между собой за «ингерманландское наследство», и формулирующих свои представления о том, что такое Ингерманландия. Докладчик так же рассказал слушателям о двух группах ингерманландцев: эмигрировавших российских финны и новой волне неоингерманландского движения, приверженцы которого видят возможность внедрить в сознание части жителей Санкт-Петербурга и Ленинградской области идею новой идентичности ингерманландца. «Неоингерманландцы» позиционируют себя как наследники всех, кто жил на территории Ингерманландии, а не только тех, кто пришёл сюда в последние 300 лет, поэтому они с уважением относятся к своим и чужим традициям. Докладчик  отметил, что в 2011 году наблюдалось сотрудничество между двумя этими ранее конкурировавшими группами, в недалеком будущем мы сможем увидеть, получит ли эта тенденция развитие.

Далее с докладом на тему « Архангельские "областники" и северное приграничье: к истории северного регионализма в конце XIX - начале XX вв.»,посвященным роли северного приграничья в идеях архангельских областников, начиная со второй половины XIX в. и до революций и гражданской войны выступила Людмила Новикова (МГУ, кандидат исторических наук, доцент кафедры региональных исследований). Докладчица рассказала слушателям о противоречивом образе региона, созданном областниками. С одной стороны, они преподносят его как источник внешней угрозы и говорят о возможности подчинения его иностранцами, но с другой, пишут о неоспоримой важности Севера как торговых ворот страны. Подводя итог, Людмила Геннадьевна отметила изменения в представлениях о границе, произошедшие в годы Первой мировой и Гражданской войны, когда приграничное положение уже воспринималось местными активистами, в первую очередь, как источник внешней угрозы.

Выступление Александра Чепеля, (СПбГМТУ, к.и.н., старший преподаватель кафедры истории)  было посвящено вопросу взаимодействия и противодействия населения и администрации в шведско-русском приграничье после Столбовского мира.

400 лет назад по формулировке Столбовского смирного договора (1617 г.) Швеция получила северо-западные земли России, это решение заложило основы дестабилизации нового шведско-русского приграничья. Александр Чепель рассматривает ряд проблем, вызванных напряженностью в приграничной области: установление линии границы на местности, беззащитность (проницаемость) границы, нелегальная торговля, рост преступности в приграничье, рост числа «нелегальных мигрантов». Докладчик пришел к выводу о том, что важнейшей причиной длительной дестабилизации шведско-русского приграничья связана с насильственным разделением линией границы людей, живших в едином культурном, экономическом, политическом пространстве. В условиях проницаемости границы общение между ними естественным образом продолжалось. Но нельзя винить в приграничной нестабильности исключительно местных жителей. Свою лепту вносили управленцы разного уровня по обе стороны рубежа. Своими действиями они, вольно или невольно, способствовали размыванию понятия границы среди местного населения.

Второй день международной конференции открыл Михаил Кром (ЕУСПб, доктор исторических наук, профессор факультета истории) с докладом «Рождение государства Нового Времени в России и формирование границ (XV – XVI вв.)». Доклад был посвящен формированию границы России с Великим княжеством Литовским в конце XV – начале XVI в. как части процесса образования государства Нового времени, для которого характерен суверенитет над определенной территорией.

Ссылаясь на исследования французских медиевистов (Бернар Гене и др.), докладчик отметил, что в Средневековье границы королевств принципиально не отличались от рубежей феодальных владений. Речь шла лишь о границах юрисдикций, а не о политических границах. В раннее Новое время же постепенно происходила «территоризация государства» и переход от юрисдикционного к территориальному суверенитету. В средневековой Руси князья также договаривались о том, к кому «тянет судом и данью» та или иная волость, но понятия государственной территории, как и государственного суверенитета, еще не было.

За точку отсчета своего исследования докладчик берет первый дошедший до нас (в копии) договор между великим князем литовским и польским королем Казимиром и великим князем Московским Василием II от 31 августа 1449 г. В этом договоре перечисляются зоны юрисдикции каждого из монархов, но нет описания границы. Описание пограничных владений обеих сторон появляется лишь в мирном договоре Ивана III и Александра Ягеллона от 8 февраля 1494 г.; с этого же времени становится возможным и картографирование русско-литовской границы. Но уже начиная с перемирия 1503 г. описание границы становится всё более детальным.

Докладчик посчитал важным подчеркнуть, что русско-литовская граница сформировалась в результате политического, а не религиозного или культурного размежевания. Наоборот, само наличие четкой границы между соседними государствами с разным политическим строем способствовало в дальнейшем формированию религиозных и культурных различий, заметных уже в эпоху Смуты начала XVII в.

Резюмируя, докладчик отметил, что до эпохи Ливонской войны четкая линия границы, по-видимому, существовала только между Россией и Великим княжеством Литовским; к концу XVI в. определилась и русско-шведская граница. А на востоке и юге границ как таковых еще долго не было, лишь только в виде «фронтира» (так называемых «украин»).

Арина Лазарева (МГУ, кандидат исторических наук, научный сотрудник)  представила доклад под названием «Пути национальной коммуникации: становление единого коммуникативного пространства в Германии в годы Тридцатилетней войны (1618-1648 гг.)» Докладчик характеризует раннее Новое время как эпоху становления средств межрегиональной коммуникации, способствовавших относительно бесперебойному поступлению информации в широкие круги общества. Одну из главных ролей в процессе становления единого коммуникативного пространства в немецких княжествах исследовательница отдает Тридцатилетней войне.

Во время войны в немецких княжествах начинается настоящий бум в появлении повседневной печатной продукции, такой как листовки, календари, памфлеты. Также массово возникают так называемые «языковые общества», находящиеся в постоянном контакте друг с другом, не смотря на свою географическую удаленность, и таким образом связывая все немецкие княжества в своеобразную литературную сеть, со схожими целями и идеалами.

Главной содержательной чертой печатной продукции в Германии постепенно становится не только передача новостей, но и артикулирование общенемецких интересов, которые появляются на фоне войны. Эти составляющие, полагает А.В.Лазарева, способствовали сглаживанию внутренних границ между многочисленными разрозненными немецкими землями и появлению у них общих политических интересов.

Другую не менее важную роль в развитии единого коммуникативного пространства, по мнению А.В.Лазаревой, сыграли языковые общества. В рамках таких обществ смогли объединиться писатели, поэты и публицисты различных немецких земель, невзирая на социальную и конфессиональную принадлежность.

Таким образом, роль печатной продукции, появление единой литературной сети и национальные ценности, выдвинутые публицистами в годы Тридцатилетней войны, по мнению докладчика, оказали глубокое воздействие на стирание коммуникативных границ и складывание единого коммуникативного пространства в немецких княжествах в первой половине XVII в.

Далее с докладом “Система приграничных "буферных зон" Великого Новгорода в XII-XV вв.” выступил Алексей Фролов (ИВИ РАН, кандидат исторических наук). Докладчик исследовал проблему “буферных зон” в территориальной структуре Новгородской земли, охарактеризовав ее, как важнейший атрибут новгородского пограничья.На всем протяжении границы между средневековым Новгородом и землями Великого княжества Владимирского локализованы «волости новгородские», где практиковался смешанных («сместной») порядок управления, предполагавший участие как новгородского представителя, так и представителя великого князя Владимирского.

Интересно, что, помимо новгородско-владимирского пограничья, сходные формы управления практиковались и на новгородско-смоленском, а позднее - новгородско-литовском пограничье. Докладчик полагает, что ретроспективное картографирование поселенческих структур и систем расселения этого региона в сочетании с археологическим картированием и источниковедческим изучением новгородских писцовых книг, сопоставленных с показаниями документов о территориально-административной системе Великого княжества Литовского, позволит гораздо глубже понять феномен южного пограничья.

Существовала также и полоса земель, где сбор дани осуществлялся новгородской и шведской сторонами (пространство между Ботническим и Финским заливами Балтийского моря и Белым морем) и новгородской и норвежской сторонами (от Люнгстуэна на северо-западе современной Норвегии до Кандалакшского залива Белого моря). Такой порядок зафиксирован первыми международными соглашениями о границах: новгородско-шведским Ореховским договором 1323 г. и новгородско-норвежским договором 1326 г.

По-видимому, существование приграничных буферных зон с их особыми типами юрисдикции определенным образом гарантировало новгородское пограничье от разорительных набегов соседей. С другой стороны, фиксация этих режимов в международных соглашениях вела к консервации архаичных практик эксплуатации и форм территориального устройства на пограничье.

Четвертое заседание было посвящено «Культурным границам в современном мире». Сергей Малин (НИУ ВШЭ - Санкт-Петербург, преподаватель кафедры государственного и муниципального управления), выступил с докладом на тему «Граница глазами молодежи – препятствие или символ для коммуникации на примере Литвы». Докладчик рассказал о видении границы между Литвой и Россией глазами нового поколение, не знавшего жизни в СССР. Исследование коснулось того, как воспринимают границу литовцы, проживающие на территории Литвы и России.

Заседание продолжил антрополог Андриан Влахов(ЕУСПб) с докладом «Восприятие границ в некоторых приграничных населённых пунктах Карелии и Мурманской области». Внимание исследователя привлекли именно эти два региона, так как они в течение длительного времени являются пограничными территориями, причём граничат они со странами, часто воспринимаемыми как наиболее «цивилизованные» соседи России, — Финляндией и Норвегией. Докладчик проводил полевое исследование в г. Костомукша (Карелия) и в поселке городского типа Никель и г. Заполярный (Мурманская область), которые расположены в непосредственной близости от государственной границы. В суждениях местных жителей о статусе границы и приграничья он выделил три мотива - «граница как препятствие», «граница как фактор престижа», «граница как основа жизни и бизнеса». В заключении Андриан Викторович отметил, что для формирование идентичности местного населения граница является одним из определяющих факторов.

Подводя итоги круглого стола, гости отметили важность проведения подобных мероприятий для исследовательской деятельности, так как в обсуждении рождаются новые идеи, позволяющие сделать работу более качественной, и выразили желание участвовать в таких мероприятиях в будущем.

---

 

Подготовили: Лилия Болячевец, Ксения Литвиненко, Валентина Смирнова.