«Не бояться и всегда пытаться делать немножко больше, чем ты можешь»

Мария Масагутова — гостья нового интервью, выпускница ОП «История» 2019 года. Закончив бакалавриат, Мария выбрала академический трек и сейчас преподает в Вышке, параллельно работая над диссертацией.Как зарождалось историческое СНО, как преподаватели и учебные курсы определили научные интересы Марии, и что помогает сохранять спокойствие в очень загруженном графике — читайте в статье.

— С чего у вас начался образовательный путь в Вышке? Почему вы выбрали именно ее?

— Да, на самом деле я стояла перед дилеммой. Я хотела поступать на исторический факультет в Петербурге, и выбирала между Вышкой и СПБГУ. В 10-11 классах я писала разные олимпиады и одну из них выиграла, из-за чего получила право на поступление без вступительных испытаний. И тут оказалось, что в тот год в Вышку нужно было сдавать английский язык, который я не сдавала. И я подумала, что баллы ЕГЭ ещё несколько лет действуют, а в Вышку потом я уже не поступлю. И решила, что почему бы и нет. В принципе, я уже в школе читала какие-то работы, например, Евгения Викторовича Анисимова (профессор департамента истории — прим. ред.). Это было большое преимущество Вышки. Я с удовольствием четыре года работала под его руководством и не пожалела о выборе.

— А когда поступили, были ли какие-то ожидания от обучения: курсы, которые хотелось пройти, преподаватели, которых хотелось встретить. Или же вы шли с мыслью «как будет, так и будет»?

— На самом деле я очень хотела, чтобы у нас вёл курс Евгений Викторович. Когда я говорила с нашими кураторами, они мне сразу прорекламировали его курс, и он правда был замечательным. Он вёл его с Маргаритой Михайловной, наверное, до сих пор так и ведёт. Это было, наверное, основное ожидание.

Я заходила в корпус на Печатников после 10 класса: мне нужно было забрать диплом участника олимпиады «Высшая проба». И мне очень понравилось здание: оно было такое светлое, не привычный университетский корпус, а как из каких-то западных фильмов. Потому что до этого я заходила в СПБГУ, бывала в местном университете в своём городе, и они выглядели довольны тоскливо. А в Вышке всё такое яркое, все такие доброжелательные — это тоже как-то добавило ощущения, что в Вышке мне должно быть комфортно.

— Какое у вас самое яркое воспоминание вообще из жизни в Вышке? Что-то из социальной или учебной жизни?

— Из социальной, наверное, СНО (Студенческое научное общество — прим. ред.). Так вышло, что в год, когда я была на четвертом курсе моя коллега и однокурсница, Аня Федорова, при поддержке преподавателей решила создавать СНО. Сначала она просто в общежитии сказала мне, что они собираются организовать научное общество, в которое она хочет меня позвать. Я ответила: «почему бы и нет?»

Особенно запомнилось первое собрание СНО, это было что-то абсолютно невероятное, потому что все буквально горели этой идеей. И это было здорово, это было такое прекрасное общение. Не знаю, мы составляли программы-конференции, смотрели какие-то смешные видео, ходили на переговоры о финансировании, собрания. Там нам сразу сказали делать «Usable past». Я очень-очень рада, что это студенческое сообщество до сих пор живет и процветает.

Я там [в СНО] занималась информационным комитетом и, наверное, самое яркое было, когда на паблик, который я создала, подписались первые 100 человек. Мы все были так счастливы. Сейчас, наверное, в группе больше тысячи подписчиков.

— А что больше всего нравилось в учебном плане?

—Антропология. Конечно же, антропология. Если курс Евгения Викторовича был, хотя прекрасно, но вполне ожидаемым, антропология у нас была на третьем курсе, то есть позже, чем сейчас обычно ее ставят, и вела ее Жанна Владимировна Кормина. Это тоже одна большая любовь. И когда я впервые пришла на курс антропологии, я просто была очень удивлена, я не думала, что так тоже можно, так тоже бывает. И это открыло какой-то, не знаю, абсолютно новый мир. Так что да, антропология, конечно.

— Поскольку про антропологию уже зашел разговор, следующий вопрос: как вы поняли, что это точно ваше? Когда выбрали её в качестве будущей сферы деятельности?

—На самом деле, я тогда занималась исследованиями смерти: восприятия смерти в имперском Петербурге в синодальный период, то, как относились к разным её видам: к самоубийству, к скоропостижной смерти. Я постоянно сидела в архивах. Это было здорово, это было интересно, хотя, конечно, работа своей я не слишком довольна.

Но уже тогда меня выводило на какие-то мысли, которые скорее в области исторической антропологии, чем непосредственно истории. Во-первых, я достаточно рано узнала о факультете антропологии европейского, и я подумывала о нём. И когда у нас начался курс антропологии, оказалось, что там преподаёт Жанна Владимировна, специалист в антропологии религии. А у меня все в исследовании было на пересечении как раз вот этого: Death Studies и Религии.

Всеми этими делами долго заведовали духовные власти, я работала больше всего с фондом Консистории. И обоснование, почему одна смерть хорошая, а другая смерть плохая, тоже очень зависело от религиозной составляющей. Например, меня абсолютно поражало, что во второй трети XVIII века была очень распространена практика расследований в ситуациях, когда человек умирал внезапно – например, замерзал на улице. В этих случаях посылали священника, чтобы он расспросил соседей и родных почившего, о том, ходил ли он в церковь, был ли у него духовный отец, как давно человек причащался в последний раз? И на основании этого, собственно, выносили решение о том, как его хоронить, отпевать ли его.

Это, конечно, в свое время меня очень удивило, и действительно выводило на антропологизацию. Поэтому я почувствовала, что это все резонирует с моими интересами. Еще Жанна Владимировна в конце курса провела одну лекцию про смерть в антропологической перспективе, и всё. Там всё было решено. После этого я уже была уверена, куда поступаю.

— Теперь можно обратиться к вашей профессиональной деятельности. Чем вы занимаетесь сейчас? Какие проекты есть, какие исследования? 

— В настоящий момент работаю преподавателем в Вышке, чему я очень рада. Плюс я работаю в центре антропологии Европейского университета с недавних пор. Там у меня проект про святотатство на пересечении секулярного сакрального и светского сакрального.

А здесь у нас главный проект – это студенты. И параллельно я заканчиваю третий курс аспирантуры Европейского. Активно дописываю свою диссертацию.

— Чему посвящена ваша диссертация?

— Она посвящена общине трезвенников-чуриковцев и тому, как они выживают. То есть тому, как сообщество стабилизировалось и продолжило существовать после смерти лидера. То есть технически их лидер был арестован в 1929 году. И хотя они как сообщество сформировались вокруг одной этой фигуры, они нашли какие-то способы, которые позволили им сохраняться (в следующем году сообществу будет 130 лет) — это очень интересная история. Вот я пытаюсь докопаться до того, почему всё-таки так сложилось и как так вышло.

— А какие дальнейшие вообще планы, как на карьеру и преподавание в университете, так и на исследовательские интересы?

— Это на самом деле тяжелый вопрос, потому что... Во-первых, мне очень нравится преподавать, мне очень нравится работать со студентами. Мне это в большое удовольствие, и многому они учат меня. Большему, чем я студентов. И я бы хотела продолжить это делать.

Сейчас мой главный план — это защитить диссертацию, дописать её, разобраться, где её защитить. И этому уделяю больше всего своего времени сейчас. Но после — да, после я бы хотела продолжить просто работать.

— Есть ли у вас какое-то хобби, которое позволяет сохранять work&life balance?

— Я играю на гитаре. В какое-то время, когда я закончила школу, я даже думала про музыкальное училище. У меня было какое-то кратковременное помутнение, потом все-таки передумала. Сейчас я играю просто время от времени, это позволяет очень сильно успокоиться. Опять же, смотря что ты подбираешь, что-то более агрессивное, что-то более спокойное. Это позволяет как-то выплеснуть эмоции и становиться легче.

Ещё я занимаюсь базовым спортом вроде фитнес-кардио, просто что-то лёгкое. Тоже очень помогает, потому что это совсем другой род деятельности, опять же переключаешься. Кроме этого, я начала вязать в этом году буквально. И на самом деле это очень интересно, я умела в школе вязать крючком, а теперь научилась вязать спицами. Да, очень плохо, но это интересно, у меня полгода лежал шарф, который я вязала, я просто делала пару рядов, успокаивалась, потому что такое медитативное занятие и его можно делать почти не глядя. За пару рядов успокоилась и пошла делать свои дела дальше. Полгода был недовязанный, вот недавно я его закончила, когда приехала из экспедиции.

— Это чудесно, куда ездили в экспедицию?

— В Пермский край. Это было одно из направлений деятельности нашего проекта в Европейском университете. Мы ездили смотреть на локальные святые места. Мы делаем это уже несколько лет. Выезжаем в Новгородскую, Псковскую область, но в этот раз мы поехали дальше. Это было достаточно интересно.

— У нас есть вопрос, который будет актуальный для всех студентов. Возможно, есть что-то, что вы хотели бы пожелать тем, кто только начинает свой путь в Высшей школе экономики?

— Я бы пожелала не бояться и всегда пытаться делать немножко больше, чем ты можешь. Потому что, учитывая напряженный график Вышки, если делать все даже вовремя, это всё равно получается недостаточно. Нужно делать все немножко раньше, и поэтому нужно как-то push yourself вперед, чтобы не спотыкаться.

Ну и главное, действительно, не бояться: не бояться ходить на конференции, не бояться разговаривать с людьми. Полезный опыт, даже если вы не решите продолжать академическую карьеру, это всё равно пригодится в будущем.

— Заключительный вопрос: три слова, с которыми у вас ассоциируется Вышка.

— Сообщество, открытость новому и, наверное, недосып.