«Востоковедная магистратура – между Востоком и Западом».

Сегодня о странах Востока, а точнее Востока и Юга или Мирового большинства говорят и пишут много и содержательно, но….
Нигде не говорят, где обучают востоковедов-международников, специалистов по глобальному диалогу Востока и Запада.

Коробочкина А.В.

Сегодня о странах Востока, а точнее Востока и Юга или Мирового большинства говорят и пишут много и содержательно, но….

Нигде не говорят, где обучают востоковедов-международников, специалистов по глобальному диалогу Востока и Запада.

С вопросом: «Где готовят таких специалистов?», мы обратились к академическому руководителю магистерской программы «Кросс-культурные исследования в контексте международных отношений» Алёне Коробочкиной:

— Востоковедов международного уровня обучают на нашей магистерской программе. Собственно, с этой идеей она и была создана.

— Не могли бы Вы пояснить, чему у Вас учат и какой смысл в объединении столь разных областей знания как кросс-культурные исследования и международные отношения?

— Правильно начать со второго. Объединение кросс-культурных исследований и международных отношений в одной программе решает сразу две задачи: во-первых, создает поле для междисциплинарных исследований, важного компонента современного востоковедения; во-вторых, вооружает специалиста по международным отношениям уникальным инструментарием кросс-культурных исследований, которые у нас в стране пока недостаточно развиты. Такое сочетание дисциплин позволяет готовить востоковедов-международников, способных воспринимать мир непредвзято и эффективно работать в международных организациях, таких как БРИКС, ООН, ШОС, а также в других структурах, имеющих интернациональный коллектив или направленных на работу в мультинациональной среде. Например, МИД, Минэкономразвитие, Росатом и др. К тому же, наличие эксперта по кросс-культурному взаимодействию полезно и для коммерческих фирм. Такие эксперты помогают избегать недоразумений при коммуникации и сотрудничестве с представителями Востока и Юга.

— И все же, чему у Вас учат?

— Основное внимание уделяется теории и практике международных отношений, истории дипломатии и дипломатической практике в странах Азии и Африки, ведению переговоров и умению создать для них максимально продуктивные условия, особый блок предметов посвящен кросс-культурным аспектам психологии, социологии, политологии и даже экономики.

— Естественный вопрос: «Кто все это преподает, ведь многим из этих предметов не учат даже в университетах?».

— Во-первых, не все так печально. В некоторых университетах кросс-культурные исследования присутствуют и в научном, и в образовательном пространстве. Например, в Высшей школе экономики в Петербурге кросс-культурные исследования преподают уже в востоковедном бакалавриате. Но самое важное - это наши преподаватели. Мы ориентируемся на специалистов-практиков, успешных и выдающихся профессионалов, которые имеют значительный опыт, как в преподавательской, так и в научно-экспертной работе. Я искренне горжусь нашим преподавательским составом, ведь это действительно высококвалифицированные и талантливые люди.

— А не могли бы привести несколько конкретных примеров?

— Например, курс «Политика России на Ближнем Востоке» ведет Чрезвычайный и Полномочный Посол, профессор Олег Борисович Озеров, а «Политика России в Восточной Азии» — политолог, профессор Сергей Витальевич Севастьянов. Курс «Введение в дипломатическую практику» читает в недавнем прошлом дипломат с двадцатипятилетним стажем, востоковед-арабист Юрий Михайлович Рудаков. Исследовательскую траекторию курирует востоковед-международник доцент Светлана Валентиновна Кривохиж. Она же руководит курсом «Теория международных отношений и политических процессов». Кроме того, несколько преподавателей программы имеют степень PhD в различных областях, но при этом являются востоковедами.

Все преподаватели нашей программы обладают большим опытом исследовательской и/или практической деятельности в области международных отношений, они позитивные люди и готовы поделиться своими знаниями со студентами.

— А как у Вас обстоят дела со стажировками и практиками?

Спасибо за этот вопрос. Прежде всего, у нас есть возможности для зарубежных стажировок и практик. В настоящий момент у программы установлены прямые договорные отношения с рядом университетов в Египте, Сирии, Омане, Индии, Индонезии, Китае, Южной Корее, Вьетнаме, Японии и некоторых других странах. Так что наши студенты могут участвовать в академической мобильности и набираться опыта за рубежом. В России мы предоставляем возможности для стажировок в нашем московском кампусе, а также в различных организациях, включая МИД РФ, Россотрудничество, Росконгресс, РСМД и другие. Также важную роль играет исследовательская практика, которую наши студенты могут проходить в различных институтах и центрах РАН.

— Не могли бы Вы назвать какие-то научные школы, которые сложились в области кросс-культурных исследований в мире?

Конечно. Основы кросс-культурных исследований заложила социальная и культурная антропология. Франц Боас, Рут Бенедикт и Маргарет Мид стремились понять, как культурные явления формируют ритуальную сторону жизни, и как эти ритуалы и практики функционируют в разных культурах, почему одни и те же практики считаются нормой в одной культуре и нестандартным поведением в другой.

Яркими представителями кросс-культурных исследований являются Герт Хофстеде и Хэйди Триандис, изучавшие поведение и мышление людей. Школа межкультурной коммуникации, представленная такими учеными, как Эдвард Холл и Стелла Тинг-Туми, исследует способы общения между представителями разных культур и методы преодоления культурных барьеров.

С развитием конструктивистского подхода связаны исследования культурных, религиозных и идеологических различий, которые влияют на международные конфликты и сотрудничество (Ричард Минеар, Мэри ЛеКрон Фостер).

Более подробно про историю развития и современное состояние кросс-культурных исследований, можно узнать, прослушав подкаст.

— Вы назвали только представителей так называемой западной научной мысли. А в нашей стране есть специалисты по кросс-культурным исследованиям?

Если говорить о современных российских представителях кросс-культурных исследований в области психологии, то необходимо отметить работы профессора НИУ ВШЭ Надежды  Михайловны Лебедевой и профессора СПбГУ Светланы Дзахотовны Гуриевой.

— В чем главное отличие Вашей магистратуры от других?

Наша магистратура уникальна тем, что у нас можно значительно улучшить свой основной восточный язык и в течение двух лет основательно выучить еще один восточный язык (арабский, китайский, корейский, хинди или японский) по специальным программам, разработанным в нашем Институте востоковедения и африканистики.

— Как определить тему диссертации с учетом уникальности Вашей магистратуры?

Для тех, кто сталкивается с трудностями при выборе темы магистерской диссертации, мы организуем консультации и мини-семинары со специалистами. Достаточно обратиться ко мне. Руководители и преподаватели нашей магистратуры также заинтересованы в том, чтобы принять студента с перспективной темой, которую можно развивать и в дальнейшем, например, в аспирантуре нашего Института

— Есть информация, что Россия скоро вернется к пятилетнему специалитету. Стоит ли в таких условиях поступать в магистратуру?

Безусловно, стоит уже хотя бы потому, что это открывает возможности международного карьерного роста, поскольку квалификация магистра признается во многих странах, включая Китай, Японию, Индию, арабские страны и многие другие. Статус магистра упрощает процесс признания диплома, и повышает ваши шансы на работу за границей, в международных организациях и компаниях.

— Что можете порекомендовать тем, что еще в поиске своей магистратуры?

Первое, подробнее изучить учебный план нашей программы, особенности обучения, условия и сроки приема документов на официальном сайте, а также на странице программы в ВК.

Второе, получить консультации в рамках вебинаров, которые пройдут 12 и 19 июля с 17 до 18 часов.

— Спасибо за интервью.