Вторая половина февраля 1699 г. П. в Воронеже.

Письма и бумаги П.: 1-2. Н.М.Зотову и Ф.А.Головину письма (не сохр.) о своем прибытии в Воронеж[1]*.

Комментарий.

* Из Журнала Генриха Гизена следует, что П. отправился из Москвы не в Воронеж, а в Азов, где «с начала сего году азовский гарнизон немного замутился было, от чего бы могло быть печальное изследование», речь шла о том, что «нескольку остатку от стрельцов, которое огорчився и осердився за казнь и изкоренение братии своей, переписывались тайно с татары, хотя им и город отдать. Е.ц.в., уведомясь о том, сам туда изволил пойти и возстановил прибытием своим, мудрыми своими опасностьми и учреждении все дела доброе состояние. Оттоль пошел он на Воронеж для присмотрения над флотом своим и над корабельным, и всяких судов строением, и уведомился Е.в. там, что генерал [Ф.Я.] Лефорт умер в Москве, 2 марта, от огневицы». П. срочно отправил в Москву людей для организации похорон по европейскому обычаю[2]. В достоверности внезапной поездки П. в Азов можно усомниться – как П. обычно «восстанавливал» порядок, известно: без казней бы там не обошлось, о чем было бы непременно известно. Впрочем, некая зацепка для обоснования этой версии есть. В письме кн. Ф.Ю.Ромодановскому из Воронежа П. писал: «…Стрелца, буде чево с пытки не прибавить, буть воля твоя, а если что прибавит, изволь ево сюды взять потому, что те городы отсель зело близки и розыскивать лехче»[3]. Какие городы «отсель зело близки», сказать трудно, но ясно, что Азов весьма подходил для этого. Поэтому, данный отрывок можно трактовать так: во время пыток стрельцов в Москве стали известны показания о якобы намерении сидящих в Азове стрельцов отдаться Крыму. Думаю, что это типичный самооговор вследствие страшных пыток.

[1] ПБП. 1. С. 759-761.

[2] Гизен. Журнал. 1. С. 113.

[3] ПБП. 1. № 262. С. 276.