26.02/09.03.1701, ср. П. в Биржах.

П. в Биржах. Заключение договора с Августом II. Суть: сторонам не идти на сепаратные переговоры, а информировать друг друга о возможных переговорах; Россия направляет на помощь саксонским войскам 15-20 тыс. солдат и предоставляет («во свидетельство особливой к К.в. имеющей дружбы и споспешеству общаго дела») денежную помощь в 200 тыс. ефимков за два года; Август II должен обеспечить помощь при действиях П. в Прибалтике. В тайной статье сказано о желательности вступления в союз Речи Посполитой, и для этого П. обещает для подкупа сенаторов выделить 20 тыс. руб.*.

После раннего обеда П. отправился в лабораторию и занялся приготовлением разных потешных огней, его ждали сенаторы, но он задержался в лаборатории, поэтому вторично пригласил их на 4 часа дня. Когда они приехали, он выслал русских и остался только с Ф.А.Головиным, «и, вынув из кармана какую-то заметку, он начал внимательно ее рассматривать. После этого царь объявил министрам, что он всеми мерами старается оставаться с Речью Посполитой в дружеских отношениях», что он дает обещание не мириться со шведами, пока Речь Посполитая не получит Лифляндию и Эстляндию, что он дает 20 тыс. солдат и 40 орудий со всем необходимым. Царь «намекнул на неосновательность подозрений, что он намерен содействовать королю Августу II в ущерб Речи Посполитой» («мне, как соседу, это не нужно»), что он не собирается вмешиваться во внутренние дела республики и теперь мечтает утвердить союз их на незыблемых основаниях. Поляки же требовали пересмотра условий вечного мира, возвращения Киева. П. предложил им продолжить завтра переговоры с Ф.А.Головиным[1].

На встрече в Биржах П. дал аудиенцию французскому посланнику в Польше дю-Герону. Обсуждались русско-французские торговые отношения, П. выразил недовольство голландцами и предложил заключить франко-русский торговый договор. Возможно, что тогда же он выразил желание посетить Францию[2]**.

Письма и бумаги П.: указ именной об устройстве «для Свейской службы» ямов в В.Новгороде и окрестностях.

Комментарии.

    * Несомненно, П. весьма дорожил союзом с Августом II – ведь в 1701 г. он остался, в сущности, один на один с Карлом XII и не жалел денег для союзника, получая взамен по большей части только обещания. Так, в договоре предусматривалась возможность «счастливого продолжения оружия своего в Ижорской и Корельской землях» с тем, чтобы саксонцы при этом помогли, оттянув на себя шведов. Но при этом фактор Карла XII не учитывался. По всему видно, что союзники не ожидали решительных действий от Карла XII в самой Польше – по договору русский вспомогательный корпус должен был помогать саксонцам, соединившись с ними между Динабургом и Псковом и вообще, союзники предполагали, что действия ограничатся только Восточной Прибалтикой. В отношениях с Польшей не было ясности. П. был заинтересован во вступлении Речи Посполитой в войну со Швецией, но в 1701 г. не был готов на уступки полякам ни Киева, ни Правобережной Украины, его же обещания передать Лифляндию Речи Посполитой были лишь средством вовлечь Польшу в войну.

** Согласно письму Ф.А.Головина А.А.Матвееву от 11/22.03, во время переговоров П. и посол «имели довольно разговаривати и <…> государь к сему великую изволил показать склонность». Эти и другие данные позволили В.Д.Королюку утверждать, что инициатива русско-французского политического сближения исходила от П. (а не от французов, как считала Т.К.Крылова), однако, русские инициативы встретили прохладное отношение в Версале[3].  

[1] ПБП. 1. № 365. С. 381-382, 435-439, 849-850; ГСВ. 1. С. 211; Устрялов. История. 4-1. С. 93; Перльштейн. Свидание Петра. С. 15-16.

[2] Уляницкий. Русские консульства. С. 37; Крылова. Франко-русские отношения. С. 121.

[3] Королюк. Свидание в Биржах. С. 49-50; Крылова. Франко-русские отношения. С. 120-121; см. также: Грюнвальд. Франко-русские союзы. С. 23.