31.03.1690, пн. П. в Кремле.

П. в Кремле, у него был П.Гордон, которому исполнилось в тот день 55 лет[1]*.

Комментарий.

* М.М.Богословский: «…видно, как растет в 1690 г. сближение Петра с новыми его друзьями - иностранцами, с которыми он познакомился лично осенью 1689 г.: Патриком Гордоном и Францем Лефортом. Дружеская связь сначала устанавливается с Гордоном». Если при старом патриархе пригласить П.И.Гордона на придворный обед не удалось, то теперь все изменилось - «Петр принимает его у себя запросто, а весной, по смерти патриарха, делает небывалый для московского государя шаг, посещает иноземца в его доме <…>. Новые друзья - Гордон и Лефорт - вводили Петра в круг общества Немецкой слободы, в этот привлекательный для молодого Петра западноевропейский уголок, устроившийся по соседству с Москвой. Там было столько нового, столько интересного и заманчивого для его ненасытной любознательности! В Слободе все было так непохоже на дворцово-монастырский ритуал Кремля. Там господствовали более свободные, но и более утонченные нравы. Там умели интенсивно работать, но умели и досуг посвящать удовольствиям гораздо более изящным. Но не одни только эти супе и балы с дамами и танцами могли привлекать Петра в Слободу, в нем могли возбуждаться в Слободе  и более серьезные интересы». В ней находили отзвуки великие события, разворачивавшиеся в Западной Европе, а именно – борьба Франции с Англией и Голландией. М.М.Богословский при этом цитирует М.П.Погодина, писавшего, что в этой интернациональной Немецкой слободе П. попал в среду, которая жила в напряженном внимании к происходившему тогда в Европе, между разными группами и людьми велись споры. «Они могли только спорить между собой, рассуждать, доказывать и отвергать, действовать только посредством убеждений, что все происходило очень часто в присутствии Петра, который всякий почти день был между ними и слушал их горячие состязания. Для восприимчивого, быстро все схватывающего Петра, с мыслию, неустанно работавшею, с живым воображением, эти состязания сделались новою школою политическою. Пред ним открывался новый свет, выступали пред глазами явления, доселе неизвестные, круг зрения расширялся и он, слышавший и знавший до сих пор только о соседях поляках, татарах и турках, с врожденной своею проницательностию и любознательностию устремлял далее свои пытливые взоры»[2]. Несомненно, что мировоззрение П. расширилось из-за общения с иностранцами, но мне кажется что М.П.Погодин представляет себе Немецкую слободу (без доказательных ссылок) этаким политическим клубом, хотя вряд ли такие споры (католиков и протестантов, французов и голландцев, не политиков, не юристов и ученых, а простых ландскнехтов, мастеровых) были возможны, по крайней мере, в таких гомерических масштабах, как это описывает М.П.Погодин. Да и обеды, а попросту пьянки за полночь в доме Ф.Я.Лефорта и П.И.Гордона меньше всего кажутся политическим клубом.        

[1] Гордон. Дневник. 1690-1695 гг. С. 13.

[2] Богословский. Петр. 1. С. 101-102; Погодин Петр Первый. С. 17-18.