14.04.1721 пт. П. в Риге

П. в Риге, после кушанья ездил на торншхойте в загородный дом[1].

Письма и бумаги П.: 1. Резолюции на мемориал Г.Г.Вестфалена[2]*.

Разные письма и бумаги: 1. Запись расходов: дано А.Д.Татищеву на подаяния 1.5 руб.[3]; 2. А.Д.Меншиков - П. о подготовке кораблей, но «ныне морозно держится, о чем изволите усмотреть из приложенного при сем журнала», камели стоят близ Екатерингофа, приказал «лед пиловать и прорубать и вывесть в Неву для проводу первых здешних новых кораблей к Кроншлоту»[4]; 3. П.И.Сиверс – А.Д.Меншикову о подготовке флота[5].

Комментарий.

* Приезд Г.Г.Вестфалена в Ригу был обусловлен серьезным беспокойством Дании по поводу русско-голштинского сближения и идеи династического брака[6]. Поддержка Россией притязаний герцога Карла-Фридриха на возвращение Голштинии Шлезвига обостряла обстановку в Северной Германии, хотя П., наученный горьким мекленбургским опытом, не спешил с реальной поддержкой молодого герцога Голштинского Карла-Фридриха. Впрочем, потворствовать некогда так сильно обидевшей его Дании он также не собирался и поэтому он воспользовался данным еще задолго до этих событий советом Г.Г.Гёрца обратить внимание на юного герцога, территория которого годилась для того, чтобы здесь прорыть канал из Балтики в Немецкое море, и тем самым избежать плавания торговых судов через Каттегат. В ответ же на слова датского посланника, что «король [Фредерик IV] его никогда не чаял, чтоб Е.ц.в. на супружество с герцогом Голстинским [Карлом-Фридрихом] позволит», П. сказал: «О супружестве ничего не учинено, не токмо письменно, ниже словесно, а хотя б и было сие, яко натуральное, никто никому препятствовать не может, к тому ж, когда с датской стороны о супружестве трактовано с Ганноверским домом, мы не мешались, и какой конец получило, не ведаем и не спрашиваем». По поводу Шлезвига Г.Г.Вестфален писал, что король Фредерик IV знает, что П. «герцогу [Карлу-Фридриху] возвращение Шлезвига обещал, но король [Фредерик IV] всемерно оный за собою удержать хочет». Ответ: «Понеже Шлезвиг не через нас получен, но для его союз (от короля [Фредерикa IV]) оставлен и с неприятелем мир учинен, того ради, никакого участия мы в том не имеем, ниже иметь хотим на обе стороны». В ответ на отчаянное заявление датчан: «Король [Фредерик IV] последнюю каплю крови своей и подданных своих положить хочет для удержания Шлезвига» сказано хладнокровно: «В воле его состоит». Фредерик IV, понимая, что русско-гоштинский брачный союз не остановить, просил П. дать гарантии датчанам на Шлезвиг в обмен на обязательства короля Фредерик IV не вступать в «предосудительные (для России) обязательства». На это было сказано, что «на обязательства королевские надеяться не можно, и что будут ли они или нет, все равно, как сам Его датское величество неоднократно то доказывал нарушением оных» и что касается гарантий, то «участия в оном иметь не хотим, понеже никакой пользы от того надеяться не мочно»[7]. Даже тон ответов П. свидетельствует о том, что прежней дружбы с Данией не будет и в реальности, как писал А.С.Лаппо-Данилевский, «царю казалось выгодным иметь «в своих руках» претендента на шведский престол и тем самым «устрашить» Швецию, принуждая ее к заключению такого мира, какого он только пожелает; вместе с тем ему представлялось возможным установить между Россией и Гольштинией такие же связи, какие возникли у нее с Мекленбургом. Ввиду ожидаемых от них выгод Петр Великий постарался привлечь Карла-Фридриха на свою сторону: царь обещал ему не заключать мира с Швецией без «действительного восстановления Шлезвига и Голштинии» и поддерживать его притязания на шведский престол, приглашал его приехать в Россию и выражал готовность осуществить его надежду на брак с одной из цесаревен»[8].

[1] ПЖПВ. 1721 г. С. 33.

[2] Голиков. ДПВ. 8. С. 178-181; КПБ. 97. Л. 356-359.

[3] Сб. выписок. 2. С. 92.

[4] МИРФ. 2. С. 559.
[5]МИРФ. 2. С. 559.

[6] Голиков. ДПВ. 8. С. 178; Возгрин. Проблема Шлезвиг-Гольштейна в дипломатии России.

[7] Голиков. ДПВ. 8. С. 178-181; КПБ. 97. Л. 356-359.

[8] Лаппо-Данилевский. Россия и Голштиния. С. 262.