30.06/10.07.1697, ср. П. утром вышел из Пиллау на голландском галиоте.

П. утром вышел из Пиллау на голландском галиоте шкипера Яна Нобеля в Кольберг, за ним на кораблях пополудни пошли послы, которые и ночевали на кораблях[1]*. Первоначально предполагалось идти в Голландию морским путем, но опасение стать добычей знаменитого дюнкеркского корсара Жана Барта, который с эскадрой привез в Гданьск принца Франсуа-Луи Конти, изменило планы – решено идти через Германию по суше[2]. Дальнейший путь ВП: из Пиллау на Кольберг, оттуда 10.07 – в Любек, 20.07 в Берлин[3]*.

Письма и бумаги П.: А.А.Виниусу записку с просьбой поклониться всем, «а мы поехали отсель в Колберг или в Любек»[4]**.

Комментарий.

* Много лет спустя, в 1709 г., датский посланник Юст Юль писал о беседе с П., который рассказывал ему, что когда он собрался плыть из Пиллау в Кольберг, то бранденбуржцы уговаривали его этого не делать, «будто по Балтийскому морю во множестве ходят турки и корсары и что этим бранденбужцы хотели напугать его и отклонить от путешествия, которое могло бы открыть ему глаза, ознакомив его с состоянием других краев и тем способствовало бы устройству собственного его государства по образцу прочих стран Европы»[5].

** И.В.Хойш видел начало этого путешествия собственными глазами: «В среду я встал на рассвете, чтобы из окна комнаты, в которой я жил, воспользоваться утренней свежестью и посмотреть на вид, открывающийся на гавань и на море – один из лучших, который только можно себе представить. Случилось так, что я увидел проходящий мимо моих окон галиот и царя за рулем, который делал маневр, чтобы выйти из гавани. Я не был удивлен этим, поскольку знал, что он каждый день совершает прогулки по морю, и ничего не сказал господам Грепендорфу и Принцу (камер-юнкеры, приставленные к П. курфюрстом Фридрихом III – Е.А.), которые живут в той же комнате. Однако вскоре повсюду распространился слух, что царь уехал (совсем). Я увидел выбегающих отовсюду на улицу полуодетых московитов, которые всеми жестами показывали крайнее удивление, в котором они находились. Я сначала пошел на яхту, где царь имеет обыкновение спать, чтобы поговорить с капитаном, с которым был знаком. Он сказал мне, что царь пришел туда в полночь с пятью господами из своей свиты, не захотел ложиться, но остался на борту и рано сел на галиот. С помощью пятерых бывших с ним господ он поставил парус по ветру, не разбудив хозяина, который еще спал, и отплыл, не сказав никому ни слова. Галиот еще виден был в море за 5 или 6 лье от берега. Он держал путь на запад, что заставляет предположить, что царь едет в Кольберг». Великие послы в 7 вечера сели на корабль и двинулись следом. «То, что решение ехать было принято загодя, видно по тому, что капитану галиота приказано было за день до этого держаться невдалеке, чтобы иметь возможность отплыть тотчас»[6].

[1] Гизен. Журнал. 1. С. 38; Бантыш-Каменский. Обзор. 4. С. 25, 259; ПДС. 8. Стб. 877; ПЖПВ. 1697 г. С. 14.

[2] ПДС. 8. Стб. 875; Богословский. Петр I. 2. С. 102-103.

[3] Бантыш-Каменский. Обзор. 4. С. 25.

[4] ПБП. 1. № 173. С. 179.

[6] «Царь, без сомнения, находится тут». С. 204.