10/20.06.1697, чт. П. с курфюрстом и послы прибыли в Пилау.

П. с курфюрстом и послы прибыли в Пиллау, в полдень, на яхте, и там «в присутствии послов и министров учинили они друг другу по совести обещание пред лицем Божиим, что ту статью, о которой министры их на письме в договор не положили, дабы не навесть оным подозрение, а именно, чтоб в удобной и потребной случай друг другу против всех неприятелей, а особливо противу Шведа, всеми своими помогать силами, по всякой возможности содержать истинно, и пребывать до скончания в непрерывном союзе и дружбе, потом, дав друг другу руки, целовались оба государя и клятвою сказанное утвердили»[1]. Фридрих III был с братом, а также с герцогом Голштинским Фридрихом-Людвигом[2]. В Москву отпущены на корабле до Нарвы лишние люди 50 чел. с майором Иваном Шмитом[3]. 

Письма и бумаги П.: запись тайного словесного союзного договора с курфюрстом Фридрихом III о заключении «оборонительного и наступательного союза против всех неприятелей, а особливо против короля Свейскаго, яко общаго обоих государств неприятеля и обидника»[4]**. Из Польши получены сообщения, что часть шляхты намеревается избрать на престол французского претендента (принц Франсуа-Луи Конти). В связи с этим в Польшу была отправлена, якобы, из Москвы от 31.05 грамота П., где сказано, что «Мы, В.г., такого короля со францужеской и с турской стороны быти не желаем, а желаем быти у вас на престоле <…> королем <…>, какова народу ни есть, только б не с противной стороны»[5]. См. 31.05.1697

Комментарий.

* Суть состояла в том, что во время переговоров русских послов с бранденбургскими министрами в Кенигсберге проблема как раз заключалась в нежелании России подписывать такой договор: «… и послы, по многим разговорам, отрицались такой явный договор учинить потому, что Швед иногда возмог бы увидеть и причесть к разрыву мира, еже бы тогда было Е.ц.в. опасно во время Турской войны и потому те министры предлагали, чтобы положить, не именуя никого, но обще быть в союзе и во всяких случаях друг другу помогать против всех неприятелей, и подали то предложение и на письме. И по многих разговорех, согласились на том, чтобы того в договор не писать, но чинить токмо для лица союз о дружбе и о торговле, а о сей статье, чтобы друг другу против всех неприятелей  вспомогать, а особливо против Шведа, обещать самим государям друг другу устно». Соответственно в Пиллау, на яхте курфюрста, государи «по разговорех меж собою изволили учинить друг другу обещания, говоря, что хотя и писанный бы им договор меж собою постановить, однако ж тот договор совестьми ж их государскими имеет быть крепок, понеже-де на свете несть судии, которые бы в несодержании того, хотя и письменного их судить мог, кроме Бога. И того ради, обещают они, В.г. Е.ц.в. и курфирсткая пресветлость друг другу, пред лицем Божием, что ту статью, о которой министры их на письме в договор не положили, дабы не сочинять оным подозрения, а именно: чтобы в удобный и потребный случай друг другу против всех неприятелей, а особливо против Шведа, вспомогать всеми своими силами по всякой возможности, содержать истинно и пребывать до скончания в непременной в том дружбе, и дав на том друг другу руки, целовались и клятвами утвердили»[6]. Ф.Я.Лефорт писал в Стокгольм о желании заключить русско-шведского союз и Великое посольство было готово отправиться в Стокгольм. По-видимому, проявленное в Пиллау нежелание русской делегации подписывать русско-прусский антишведский договор обусловлено не тем, что П. опасался как бы этот договор не стал известен в Стокгольме. Все это говорит, что главные направления внешней политики П. к этому времени окончательно не сформировалась и он хотел, чтобы двери для контактов со Швецией были открыты. Кстати, позже Россия попала в устроенную ею же ловушку: во-первых, шведы тотчас узнали о тайном договоре и опасались, как бы П. не напал на Стокгольм[7], и во-вторых, в ходе Северной войны русские дипломаты не раз напоминали прусской стороне о необходимости исполнения тайного устного договора между Фридрихом III и П., но пруссаки упорно игнорировали это соглашение и выступать против Швеции не хотели[8].  

[1] Бантыш-Каменский. Обзор. 4. С. 24; Гизен. Журнал. 1. С. 37; ПЖПВ. 1697 г. С. 13. 

[2] ПДС. 8. Стб. 850-851.

[3] Ф.Лефорт. Сборник. С. 340.

[4] ПБП. 1. № 170. С. 172-174. С. 632.

[5] ПДС. 8. Стб. 852-858.

[6] ПБП. 1. С. 172-174; Путята. Вопрос о прусском союзе. С. 84-85.

[7] Возгрин. Россия и европейские страны. С. 67.

[8] Возгрин. Петровская эпоха в новейшей скандинавской историографии (о работе: Stenius. Preussen och Ryssland året 1710 ), С. 206.