27.07.1706, сб. П. в Киеве.

П. в Киеве.

Письма и бумаги П.: А.Д.Меншикову письмо о получении его письма и о присылке сведений касательно политики Августа II, указания об обеспечении войск провиантом, о вооружении, о прибытии А.Д.Меншикова «к Успеньеву дню» в Киев, «где б определить то дело, о чем довольно говорено с вами, и мой отъезд»*. Письмо получено 28.07 у Полонного[1].

Комментарий.

* Как уже сказано, движение шведской армии в сторону Саксонии, с одной стороны, давало П. нужную для завоевания Выборга (и даже Риги!) передышку, но, с другой стороны, вызвало беспокойство царя – ведь Август II был его, пусть и ненадежным, но все-таки единственным союзником. От короля он не получал никаких известий два месяца и поэтому он так тревожно спрашивал А.Д.Меншикова, шедшего с войсками к границам Речи Посполитой, о выпавшем из переписки ненадежном «друге, брате и соседе». В конце июля было решено послать к замолчавшему Августу II гвардии капитана И.П.Измайлова. Для него были подготовлены наказные статьи, согласно которым Измайлову предписывалось сообщить королю, что корпус конницы под командой А.Д.Меншикова направляется в пределы Речи Посполитой, а за ним двинется пехота для совместных действий против шведов. Однако это решение царь оговаривает рядом условий. Он вынес уроки из гродненской истории и поэтому сообщал, что далее 40-50 миль от своих границ русская пехота отдаляться не будет, «понеже сам Е.в. разсудити может, когда оная раздвоена была в Гродне и Курляндии и ежели бы какой урон в Гродне главному войску учинился, то б не точию мы могли быть помошниками, но и себя бы трудно было оборонять, понеже никакой гарантии Московское государство не имеет, но, усматривая по оборотам неприятельским, поступать, дабы неприятель оных не мог от своих рубежей паки отрезать, как и ныне наши с убытком далную дорогу терпели в выходе из Гродни». Из этого текста, исправленного рукой П., видно, что прежний, присущий П. синдром выжидательно-отступательной войны после гродненской истории даже усилился. На протяжении ряда лет царь вел войну пассивную, девизом которой была фраза из этого наказа «Действовать, усматривая по оборотам неприятельским!». Тем самым, инициатива полностью отдавалась в руки противника. Русскому командованию приходилось постоянно решать головоломки: как воевать, чтобы «над неприятелем поиск чинить и оного <…> всегда утеснять, ибо сим способом вящее можем неприятеля, з Божиею помощию, утрудить, нежели вринуться в генералную баталию без случая полезного» [2]. В сущности, П., вопреки всей военной истории, искал пути победы над неприятелем без вступления с ним в генеральное сражение, полагая, что главное – «утрудить» противника, замотать его «диверзиями», наскоками, стычками, «оголодить», лишить средств к существованию, воспрепятствовать поступлению к нему помощи, словом, вести «скифскую», партизанскую войну. При этом надлежало помогать союзнику, но далеко от своих границ не отходить, чтобы не случилось то страшное, чего больше всего боялся П.: быть отрезанным от своих баз. С точки зрения тогдашней (да и позднейшей) военной теории ведение такой войны было бесперспективно. Да и сам ход Северной войны показал, что при той стратегии, которой придерживался П., «утрудить» шведскую армию так, чтобы Швеция пошла на заключение выгодного России мира, не удавалось свыше двух десятилетий, даже имея в активе победное Полтавское сражение. Порой кажется, учитывая характер противников, что если бы Карл XII не был убит в Норвегии в конце 1718 г., война с Россией продолжалась бы бесконечно долго, или, по крайней мере, до полного запустения и депопуляции Швеции, в чем король к 1718 г. сильно продвинулся[3]. Разумеется, речь не идет о трусости или неподготовленности П. к военному ремеслу. Всей своей стратегией он демонстрировал, что признает превосходство шведской армии, но не оставляет надежды ее победить, рассчитывая на промахи, которые допустит сильный, самоуверенный противник - «учитель побед над ним».

[1] ПБП. 4. № 1293. С. 314.

[2] ПБП. 4. № 1294. С. 315-316.

[3] См., напр. Бородкин. История Финляндии. С. 141-146.