23.11.1709, ср. День Св. Александра Невского. Тезоименитство А.Д.Меншикова.
П. прибыл в СПб в полдень и праздновал именины А.Д.Меншикова[1]. Юст Юль писал, что в 9 часов утра «верстах в 2 от Петербурга на реке, в том самом месте, где проехали царь и вся его свита, мои сани вместе с лошадьми провалились сквозь лед <…>. Тотчас по приезде я должен был явиться к царю на (обед), происходивший у генерал-адмирала [Ф.М.] Апраксина. (За этим обедом) все, даже сам царь, ели деревянными ложками. Несмотря на русский шестинедельный пост, за столом подавали как рыбу, так и мясо. (Обедавшие) лица, до капитанов включительно, сели за один стол с царем. Стол был длинный, как у нас в застольных <…>. (У [Ф.М.] Апраксина) приходилось пить много и никакие отговорки не помогали, каждая заздравная чаша сопровождалась выстрелами. После многократных чаш, как только мы встали из-за стола, царь провозгласил здоровье моего всемилостивейшего государя и короля [Фредерика IV]. При этой (чаше) тоже палили, но вследствии беспрестанных обращений (ко мне) и крика шутов я не имел возможности сосчитать, сколько было сделано выстрелов. Число шутов увеличилось; к тем, что находились с (царем) в Нарве, прибавилось еще несколько. Обед у [Ф.М.]Апраксина был устроен по случаю дня рождения князя [А.Д.]Меншикова. (После обеда) я попросился у царя домой, чтобы просушить мои бумаги, намокшие, по вышеописанному случаю, в реке, но разрешение (от него) не получил, хотя и представлял, что (в числе документов находится) моя верительная грамота и другие (важные) бумаги. Царь возражал, что о моем назначении посланником к его двору он получил письма непосредственно от короля, (а потому) примет меня (и) без верительной грамоты. После этого несколько (человек) получило приказание следить за мною, чтоб я как-нибудь не ускользнул. Шла попойка, шуты орали и отпускали много грубых шуток, каковым (в других странах) не пришлось бы (быть свидетелем) не только в присутствии самодержавного государя, но даже и на самых простонародных собраниях <…>. Затем мы всю ночь напролет проездили взад и вперед, были в одиннадцати местах и всюду ели и пили в десять раз больше, нежели следовало. Вечером в честь князя [А.Д.]Меншикова сожжен был прекрасный фейерверк. Кутеж, попойка и пьянство длились до 4 часов утра. Всюду, где (мы) проходили или проезжали, на льду и по улицам лежали пьяные, вывалившиеся из саней, они отсыпались в снегу и вся (окрестность) напоминала поле сражения, сплошь усеянное телами убитых»[2].
[1] ПЖПВ. 1709 г. С. 22; ГСВ. 1. С. 169, 325; ПБП. 9-2. С. 1353-1355.
[2] Юль. Записки. С. 87-88.
Нашли опечатку?
Выделите её, нажмите Ctrl+Enter и отправьте нам уведомление. Спасибо за участие!
Сервис предназначен только для отправки сообщений об орфографических и пунктуационных ошибках.