11.05.1710, чт. П. на «Лизете».

П. на «Лизете», утром у него был Фридрих Фицтум, который извинялся за ссору, которая произошла у Юстом Юлем с П. Царь сказал, что вчера «и сам был пьян, а потому ничего не помнит и о случившемся знает только от других; (что) если он меня чем обидел, то просит у меня прощения, со своей же стороны ото (всего) сердца отпускает мне все, что было мною сказано и сделано, и (приглашает) немедленно к нему приехать, чтобы с ним помириться. Засим я поспешил к царю вместе с посланником Фридрихом Фицтумом. Когда я попросил Е.в. простить меня за вчерашнее, он обнял меня и поцеловал <…>, (обращался он ко мне) совсем как к равному», после этого «мы снова принялись весело пить»[1]*.

Комментарий.

* Далее Юст Юль повествует о причинах упорного желания царя споить его. Кажется, что в этой истории видны черты непростой личности П. Юст Юль сообщает, что какой-то недоброжелатель-датчан сказал П., будто обычные заявления Юста Юля о его неспособности пить по состоянию здоровья – суть отговорки, а на самом деле «я могу пить, только не хочу и что нередко притворяюсь пьяным, чтоб меня больше не поили и чтоб мне удобнее было подслушивать других». Вообще, именно такой грех водился за самим П., о нем писали современники. Юль писал, что «на одном собрании царь подошел ко мне и поднес большой стакан вина, очень прося его выпить. Я был (уже) сильно пьян и, ссылаясь на (это обстоятельство), стал отмаливаться. (Но) царь сказал, что это чаша моего короля и прибавил, что я неверный слуга (ему), если ее не выпью. Вследствие (таковых слов) я, несмотря на весь свой хмель, принял стакан и выпил его. На основании этого царь утвердился в своем мнении (обо мне) и тут же сказал сидевшим возле него (лицам) <…>, что когда (провозглашается) здоровье моего короля, или когда мне самому хочется пить, то я пить могу, когда же он, царь, меня об этом просит, я отказываюсь. С тех пор он так и остался при убеждении, что на самом деле я выносливее, чем хочу это показать»[2]. 

[1] Юль. Записки. С. 171.

[2] Юль. Записки. С. 171-172.