За круглым столом о тонкостях уголовного права

На юридическом факультете НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург внедрена и успешно развивается система тематических кружков, благодаря которым студенты разных курсов погружаются в глубины того или иного вопроса, что часто невозможно сделать в рамках учебного курса.

На юридическом факультете НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург внедрена и успешно развивается система тематических кружков, благодаря которым студенты разных курсов погружаются в глубины того или иного вопроса, что часто невозможно сделать в рамках учебного курса.

10 апреля на заседании кружка по уголовному праву и процессу ребята обсуждали применение «иных мер» уголовно-правового характера. Это особый вид уголовных наказаний, которые включают в себя принудительные меры медицинского характера и конфискацию имущества.

Несмотря на то, что посещение кружков – дело добровольное, не влияющее ни на рейтинг успеваемости, ни даже на отношение преподавателя к студенту, тем не менее, такая форма общей работы пользуется успехом. Академические кружки позволяют будущим юристам разобраться в важных проблемах в той или иной сфере права, подискутировать с преподавателем, узнать его мнение за круглым столом.

Студентка 2-го курса юридического факультета Ольга Проскурина подготовила доклад, посвященный применению принудительных мер медицинского характера. Среди ученых нет единого мнения по поводу правовой сущности данных мер. Меры медицинского характера направлены на воспитание и исправление лица, а также, в случае тяжелых психических расстройств — на ограждение общества от опасной личности. Подобные меры необходимы для обеспечения безопасности государства и общества. Тем не менее, подобное наказание должно быть справедливым и не должно причинять страданий или унижать достоинство преступника. Принудительные меры медицинского характера назначаются людям, совершившим преступление, будучи невменяемыми, а также, если психическое расстройство наступило у них уже после его совершения.

Назначение подобного наказания — исключительно право, а не обязанность суда. Суд направляет уголовное дело в органы здравоохранения, и после проведения экспертизы выносится решение о целесообразности назначения принудительных мер медицинского характера. 

Второкурсница Надежда Тимушева подняла вопрос о конфискации имущества. Эта санкция применяется очень давно, до 2003 года имела статус уголовного наказания, а с 2006 года вошла в перечень иных мер уголовно-правового характера. Конфискация применяется наряду с другими уголовными наказаниями в качестве дополнительного наказания и не входит в санкцию правовой нормы. В настоящий момент конфискации подлежат деньги, ценности и другое имущество, полученные в результате совершения преступлений из особого перечня, установленного Уголовным Кодексом, а также, если они предназначены для финансирования преступного сообщества, организованной группы или терроризма. Конфискации также подлежат орудия, оборудования и иные средства совершения преступления, которые принадлежат обвиняемому. В настоящий момент применение такой меры, как конфискация, претерпело значительные изменения. Наблюдается такая тенденция, как расширение судейского усмотрения по применению конфискации. Во-вторых, если раньше могло быть конфисковано все имущество, то теперь можно конфисковать только предметы, входящие в закрытый перечень. Также раньше конфискацию можно было применить только в том случае, если она присутствует в санкции.

В Советском Союзе конфискация была довольно распространенным наказанием, назначаемым за взятки и спекуляцию. Одним из громких процессов того времени было так называемое «Дело Московского гастронома №1», следствие по которому длилось с начала 1980-х годов до начала 1990-х. Тем не менее, в Советском Союзе существовал список предметов, которые не подлежали конфискации. В этот список входили квартира, мебель и определенная часть одежды, а также личные вещи.

Среди зарубежных стран чаще всего конфискацию применяли в Италии. В 2011 году стоимость конфискованного имущества в этой стране составила 14 миллиардов евро. Такие объемы связаны с деятельностью итальянской мафии и коррупцией. Стоит сказать, что многие считают конфискацию неэффективной мерой. Так, глава Следственного Комитета РФ Бастрыкин предлагает в качестве альтернативы установление кратных штрафов, однако, данные штрафы выплачивают далеко не все. Поэтому вопрос о необходимости конфискации до сих пор остается открытым.

После выступления студентов началось обсуждение докладов, которое проходило с участием руководителей кружка Ивана Клейменова и Василия Краснова. Говорили об опасности применения мер медицинского характера, состоящей в том, что результаты экспертизы нельзя опровергнуть в судебном порядке, так как она осуществляется органами здравоохранения, а не судом, и все, что может сделать суд в таких случаях — назначить дополнительную экспертизу. Доцент Клейменов отметил, что большое количество серийных убийц или насильников психически нездоровы, но при этом их психическое расстройство не исключает вменяемости. Например, так было с известным маньяком Андреем Чикатило. Студент Александр Новиков предложил проводить несколько медицинских экспертиз, чтобы снизить долю врачебных ошибок в освидетельствовании, но эта идея была признана слишком затратной. По мнению преподавателей, в первую очередь нужно начинать с повышения качества медицинского образования — это верный способ борьбы с врачебными ошибками. Вопрос об эффективности применения мер медицинского характера остался открытым.

По мнению участников дискуссии отсутствие конфискации стимулирует развитие коррупции. «Конфискация имущества –  мощнейший удар по коррупционерам», - убежден Клейменов. Преподаватель раскритиковал идею замены конфискации на кратные штрафы, считая это бессмысленной мерой: мелкие взяточники не смогут выплатить такие штрафы, а крупные «попадаются» редко. Василий Краснов добавил, что при конфискации государство не преследует экономические цели, а Иван Клейменов добавил, что конфискация увеличивает риски коррупционеров: «Конфискация — замечательный способ борьбы с экономическими преступлениями, такого рода наказания делают их практически невыгодными. Однако высокая коррумпированность властного аппарата позволяет говорить о наличии лобби по непринятию законов, ужесточающих наказания за коррупцию. Россия ратифицировала Конвенцию ООН по борьбе с коррупцией, но статья 20, посвященная незаконному обогащению, так и осталась неподписанной.

Тем не менее, можно надеяться, что Россия выходит на новый уровень борьбы с коррупцией — в Министерство Юстиции внесен законопроект, позволяющий конфисковать имущество коррупционеров и террористов по решению международных судов. Это позволит России включиться в международную систему борьбы с отмыванием денег и коррупцией.

Подготовила Юлия Медведева, фото Ильи Матвеева